Сергей Зеленков - № 3

А мне вдруг стало грустно от того, что коньяка уже меньше, чем полбутылки осталось.

– Ну, – прервал короткое молчание Борис, – Расскажи про себя что-нибудь. Семья, дети есть?

– Неа, – ответил я коротко.

– И что, женат не был?

– Нет.

– Это сколько тебе, тридцать пять, да?

– Тридцать четыре, – поправил я.

– Ну нормально, еще успеешь. Я в тридцать один женился, почти в тридцать два. И не считаю, что поздно… Ладно, докурил? Пошли…

На обратном пути я снова зацепился взглядом за портрет Асиной мамы.

«Нужно будет мне тоже так же сфоткаться обязательно, – подумал я, – А то помру, а у меня ни одной нормальной фотографии нет. Самая приличная та, что на паспорт – с кривой мордой. Интересно только, кто мои похороны организовывать будет…»

***

Вернулись на кухню, снова сели за стол. Я достал из внутреннего кармана пиджака блокнот и ручку, кое-что пометил, в частности имена, даты, поскольку на одну только память уже полагаться было рискованно.

– Ася, расскажи Сергею Сергеевичу, что ты выяснила по деревне Спаси, – обратился к ней Борис, сделав особенное ударение на моем отчестве.

– А не так уж и много, – ответила она, – Очень мало информации конкретно по Спаси. Известно, что в той местности люди живут уже очень давно, еще до христианских времен. Я уже могла и забыть что-то из того, что нам Андрей Григорьевич рассказывал, поэтому могу и неточно повторить. Но если я правильно помню, на месте Спаси раньше что-то вроде главного поселения находилось, центр что ли, не знаю как правильно назвать. И именно это поселение первоначально называлось Курганы, а не та деревня, что рядом расположена, ее вроде как там вообще не было, она позже появилась. Но по каким-то причинам, люди из старых Курганов начали переселяться на новое место. И был какой-то промежуток времени, когда деревня Спаси называлась Старые Курганы, а деревня Курганы – Новые. Вот. А потом Старые Курганы вообще упоминаться перестали, поскольку практически все жители оттуда съехали, и Новые Курганы стали просто Курганами… Так… А потом произошел раскол христианской церкви, пошли гонения на раскольников, и те начали расселяться, в том числе на запад, то есть, на территорию современной Беларуси. Ну и какая-то община староверов, как их сейчас у нас принято называть, обосновалась на месте уже полностью увядшей деревни Старые Курганы. Уже от них пошло и новое название – Спаси.

– И еще, ты забыла добавить, – решил дополнить Борис рассказ дочери, – То были не просто староверы, а какое-то ответвление от их церкви, что-то вроде секты.

– Интересно, – задумчиво произнес я, снова достав из кармана блокнот с ручкой и что-то черкая, – Так там и сейчас староверы живут?

– Нет, – ответил Борис, – Их там после революции частично раскулачили и переселили в Сибирь, а освободившиеся дома отдали нуждавшимся в жилье и работе колхозникам. В итоге, деревня стала самой обычной, только название сохранилось. Ну и после войны еще раз все там перемешалось. В итоге, думаю, вряд ли кто из староверов остался, а сейчас там вообще только с пяток старушек живет, а может и того меньше… Хотя, что-то про последнего старовера мне Григорьевич говорил, вроде, как был там один. Ася, ты не помнишь?

– Нет.

– Значит, он, наверное, не при тебе это рассказывал, – задумался Борис, – Забыл уже подробности…

– Мы собирались еще раз туда ехать, – уже Ася продолжила, – Попробовать хотели с местными пообщаться.

– Да, – подтвердил Борис, – Кроме того, Андрей Григорьевич обещал покопаться в документах, по домам походить, что-то дополнительно разузнать. Да, и он же звонил даже потом, говорил, что что-то нарыл, но нам уже как раз не до этого было… В общем, Сергей, если надумаешь туда ехать, то обязательно первым делом с ним встреться. Я тебе на всякий случай его личный телефон дам. И рабочий тоже.

– Хорошо, спасибо, – ответил я, – А какой он хоть, этот Андрей Григорьевич? Нормально с ним общаться можно?

– Да обычный, нормальный мужик, примерно моего возраста. Деревенский. По фигуре, правда, сразу видно, что начальник. А, и еще он на беларускай мове размаўляе 2 2 на белорусском языке разговаривает. …

– На трасянке 3 3 Трася́нка – форма смешанной разговорной речи, в которой часто чередуются русские и белорусские элементы и структуры. , скорее, – поправила Ася.

– Ай, не важно. Какая разница? Я и ее нифига не понимаю, через слово. В Казахстане, сам понимаешь, мове не обучают. Ася у меня как переводчик была, в основном через нее общался.