Герман Рыльский - Пробуждение [litres]

– Откуда он вообще взялся, этот Король? – спросила Тайна, присматриваясь к очередному куску пудинга.

– Ну, это долгая история. Если вкратце, когда-то он сам был Хранителем и не уследил за сном бывшего Черного Короля, – сказала Плезанс. – Ему пришлось уснуть, чтобы Вселенная не исчезла. Все это… сложно!

Тайна мысленно согласилась с девочкой – это было слишком запутанно.

Напольные часы с длинным маятником, один в один как те, что стояли в кабинете Игоря Валерьевича, пробили три раза. Плезанс вздрогнула и произнесла:

– Скоро вам придется уйти. А сейчас слушайте внимательно. Сейчас вы спите и видите сон. И я сама – только слепок сознания настоящей Плезанс! Вы проснетесь, и меня не станет.

– Что? – опешила Тайна. – В каком это смысле?

– Во всех! Алиса Плезанс Лидделл, Белая Королева, понятия не имеет, что мы сейчас разговариваем. А я, эта комната, даже этот пудинг , – девочка тараторила, словно они с Тайной стояли возле отходящего поезда, – это просто сновидение, одно из тысяч, которые Плезанс разбросала наугад, как письма в бутылках. Все, чтобы дать вам знак, предупредить.

Тайна ничего не понимала. Тем не менее она честно старалась вникнуть в то, что говорила Плезанс… которая, по ее же словам, была совсем и не Плезанс.

– Вас ищет Альберт Лепус, детектив. Он свой. А еще за вами охотится Кукловод.

– Это я знаю, – вставила Тайна.

– Он не из наших, он служит Черному Королю. Хочет, чтобы тот поскорее проснулся.

– А что, этот Король так желает проснуться?

– Ну еще бы! Ему надоело видеть кошмары! И он мечтает проснуться, просто спит и видит!

Часы пробили еще три раза.

– Вам надо уходить! – Девочка вскочила с кресла.

Сообразив, что ей не придется отведать еще один кусочек пудинга, пусть и воображаемого, Тайна поднялась с кресла.

– Как отсюда выйти?

– Через зеркало, разумеется.

Тайна подвинула к пылающему камину стул и вскарабкалась на мраморную полку.

– Мы нигде не встречались? – спросила она, оглянувшись. – Все это кажется… каким-то знакомым.

– Нет, мы не встречались, – покачала головой Плезанс. – Наверное, вы обо мне читали.

– А что, о тебе где-то написано?

– Конечно. Я думаю, о вас тоже пишут… Такое, знаете ли, случается.

Тайна кивнула и прошла сквозь зеркало.

Тайна сделала шаг и очутилась в кабинете Игоря Валерьевича. Возле письменного стола она увидела доктора и… себя, пристегнутую ремнями к стулу. Заинтригованная, девушка подошла поближе.

– Ну надо же, – прошептала она.

Вторая Тайна, над которой склонился Игорь Валерьевич, сидела, выпрямившись и положив связанные руки на колени. Ее взгляд был прикован к металлическому маятнику, который, впрочем, уже не работал. Как ни странно, но врач не отреагировал на появление новой Тайны. «Он меня не видит», – сообразила девушка.

– Хорошо. Теперь мы идем еще дальше, – произнес Игорь Валерьевич. – Что ты видишь?

– Луну.

Тайна, только что чаевничавшая с Плезанс Лидделл, решила не вмешиваться. Она обошла стол и опустилась в кресло Игоря Валерьевича. Ей было интересно послушать себя со стороны.

– Где же ты находишься?

– В канаве.

– В какой еще канаве?

– Это кювет, вдоль шоссе. Я здесь… началась.

– Вот как? А что же было до этого?

– Ничего.

– Совсем ничего? – настойчиво переспросил доктор.

– Совсем.

Игорь Валерьевич распрямился, снял очки и двумя пальцами потер переносицу.

– Она все правильно говорит, – подтвердила Тайна, сидевшая в кресле, но, как и раньше, осталась незамеченной.

– Значит, ты была прежде всего остального?

– Выходит, что так.

– А как же, например… – доктор сделал неопределенный жест рукой, – Бог?

– Не знаю. Я его не встречала.

– Так. – Врач на секунду задумался, после чего надел очки и вновь склонился над пациенткой. – Сейчас я буду медленно считать. На счет «три» ты проснешься. Один. Два. Три.

Тайна открыла глаза и с удивлением обнаружила, что смотрит на противный маятник. Оглядев кабинет, она не обнаружила вторую себя.

– Ну и хорошо.

– Что хорошо? – спросил Игорь Валерьевич, разглядывая на свет темные пластиковые листы, на которых различались бледные изображения черепа под разными углами.

– Я снова одна , и это хорошо, – сказала Тайна. Она снова была свободна, ремни лежали рядом, на полу. – Ну как, полечили меня?

– Полечил, полечил… – рассеянно произнес психиатр.

– И что, мне лучше стало?