Джим Батчер - Поле Битвы

Высокие, темные, безмолвные скалы городского горизонта вырисовывались на фоне не-совсем-черных туч. В окнах горели сотни свечей, но они казались маленькими одинокими огоньками во всей этой темноте. Должно быть, на улицах горели костры, потому что они отбрасывали красные конусы света на нижние этажи некоторых зданий.

Я еще больше сбавил газ. Я довольно хорошо представлял себе свое местоположение на озере благодаря моей ментальной связи с островом позади нас, но я был уверен в своем положении только в пределах, быть может, сотни ярдов, а темнота делала многое сложнее. Я не хотел пропустить проход в гавань и разбить лодку о камни.

Электрические фонари, которыми я обычно пользовался, помогая себе рулить, погасли, когда последний Титан использовала Око Балора на крыше почти неразрушимого замка Общества Светлого Будущего. Око проделало в ней дыру и одновременно послало импульс магической энергии, которая полностью уничтожила городскую сеть, включая электронику в автомобилях и самолетах, и электрические системы на лодке. Старый дизельный двигатель все еще пыхтел, но это было, пожалуй, единственное, что уцелело на корабле после выброшенного Оком суперклятия. Химические фонари висели на носу и корме, но это было только для того, чтобы кто-то еще не врезался в нас, если кто-то еще бороздил озере Мичиган в эту ночь.

Я всматривался сквозь грязное стекло рулевой рубки в поисках белых маркеров канала, которые должны были почти светиться в темноте. Огни в гавани, разумеется, не горели, а освещение восемнадцатого века не очень‑то способствовало должной безопасности при управлении лодкой.

Внезапно раздался хруст, протестующий визг корпуса и надстроек, и за несколько секунд лодка из медленно движущейся превратилась в неподвижную. Я пошатнулся и был вынужден ухватиться за консоль управления лодкой, чтобы сохранить равновесие, а штурвал внезапно завертелся у меня в руках, рукоятки ударили меня по пальцам достаточно сильно, чтобы оставить синяки, прежде чем я успел их убрать.

Я выскочил из рулевой рубки, когда лодка начала резко крениться влево и вперед, древесина застонала.

Мерфи появилась с нижней палубы, химический фонарь свисал с ее кобуры, маленькая винтовка висела на плече. Она, пошатываясь, уперлась больным плечом в переборку и зашипела от боли, потом выбралась на палубу и уперлась ногами в поручни, держась одной рукой.

— Гарри? — позвала она.

— Я не знаю! — крикнул я в ответ. Я сунул руку под рубашку и вытащил старый серебряный кулон моей матери с красным камнем в центре пятиконечной звезды. Я поднял его, пробормотал [i]слово[/i] с выдохом воли, и серебро амулета и цочкии начало светиться мягким голубым волшебным светом. Я быстро двинулся вперед, в то время как корабль качнулся в другую сторону, застонал и завизжал, держа свет так, чтобы я мог видеть немного перед собой. — Мы должно быть сели на мель!

Но когда я перешагнул через густые залежи канатов и добрался до носа лодки, то увидел перед собой только темную воду. На самом деле, свет от моего амулета высветил полосы отражающей ленты и пластиковые отражатели на доках, впереди меня и немного левее. Которые были в порту, на корабле, я полагаю.

Мы все еще были в глубокой, чистой воде. Так что за черт?

Корабль застонал и качнулся в другую сторону, и именно тогда я почувствовал запах.

Это была всепоглощающая вонь дохлой рыбы. Вот дерьмо.

Я повернулся и поднял свой амулет над скоплением «канатов», через которые перешагнул.

Это была толстая, резиноподобная, пульсирующая, живая конечность, щупальце темно‑красно‑фиолетового цвета, покрытое кожистыми бородавчатыми узелками и усеянное зубчатыми присосками — и оно было примерно в полтора раза толще телефонного столба.

Я не приказывал своему телу двигаться в кошмарной замедленной съемке, но мне все равно казалось, что так и происходит, когда я следовал за щупальцем к борту корабля, где оно скользнуло вверх по корпусу и схватило надстройку, прикрепившись к ней десятками и десятками липких присосок — и спустилось к огромной, громоздкой фигуре в воде, чему-то почти такое же массивному, как сама лодка.

Это щупальце изогнулось, сменив форму, и лодка снова завизжала, качнувшись в другую сторону.

И огромный, слабо светящийся глаз мерцал на меня сквозь воды озера Мичиган.

Колоссальный кальмар. Кракен.

Фоморы высвободили долбаного кракена.

— Звезды и ка... — начал ругаться я.