Галина Полынская - Час ночи

– Смотрю, вы так и не оставили идею с телефоном?

– Конечно, нет!

– Не бывать тому, не бывать. Все, конец связи, рабочий день начинается. Вечером буду. И к тебе заеду, Даана.

– Мы у нее тогда посидим, подождем тебя! – пискнул Дон Вито.

– Хорошо. Все, пока.

Отложив телефон, Феликс встал с дивана и вышел из секретарской, направляясь в свой кабинет. Там он достал из шкафа вешалку с костюмом цвета горького шоколада, белую рубашку, сверкающие новизной туфли и переоделся. После сел за стол, открыл папку с делом «изменившейся Карины» и стал что-то подробно записывать. На этот раз писал он на русском языке.

К моменту, когда к агентству стали подтягиваться сотрудники, Феликс закончил записи, с каких-то материалов снял копии, сложил все в отдельную папку и вернулся в секретарскую. Там уже находились Гера с Валентином и Арина, а из кухни доносился звон посуды и нехитрый мотивчик, напеваемый Никанором Потаповичем. Поздоровавшись с сотрудниками, директор посмотрел на Сабуркина. На нем был отутюженный черный костюм с накрахмаленной белой рубашкой и черный галстук. Гладко выбритый, бывший десантник благоухал одеколоном и двигался в своем наряде так, словно одеревенел насквозь.

– Валя, что с тобой на этот раз?

– Вечером с Диночкой в театр идем, – ответил Сабуркин, осторожно трогая узел галстука. – Потом посидим в каком-нибудь уютном ресторанчике.

– И ради этого события ты нарядился как на похороны?

– Что опять не так-то? Свитера нет, есть рубашка, белое с черным – классическое сочетание. Где я снова промахнулся?

– Не стоит одеваться в то, в чем тебе не удобно.

– А мне удобно! Очень даже хорошо!

– Это заметно. Ладно, позвоните кто-нибудь Мухину, пусть зайдет, разговор есть. И да, Гера, получил я твое сообщение. Значит, все успешно прошло?

–Удачнее некуда, – одновременно закивали Герман с Валей, – полыхнуло как порох. Но шума было много: как взрывались стеклянные колбы, слышно было далеко за территорией. Мы на всякий случай пробыли поблизости до приезда пожарной бригады, но там все равно уже нечего было тушить. И ты был прав, пламя больше ни на что не перекинулось, только сарай сгорел.

– Ну и хорошо, можно считать дело законченным.

– А что с этими… которые выращивали? – спросила Арина.

– С ними дело тоже закончено, – ответил Феликс таким тоном, что больше никому не захотелось задавать вопросов.

Районный участковый явился незамедлительно после звонка. К этому моменту в секретарской уже пахло кофе и свежеподжаренным хлебом. Дмитрию тоже вручили чашку с бутербродом, и Феликс приступил к рассказу о последних новостях.

Дмитрий слушал молча, лишь изредка механически подносил кружку ко рту и делал маленький глоток.

– …одна конкретная заказчица преступления у нас есть. – Голос Феликса звучал ровно, почти монотонно. – По ее вине погиб даже не один, а два человека. Но опять же – ей ничего не предъявишь.

– Я что-нибудь придумаю… – начал Мухин, но Феликс махнул рукой и продолжил:

– Сейчас в Москве находятся родственники покойных – армянская семья. Поговори с ними, покажи материалы дела – я подготовил для тебя папку с бумагами. Расскажи им о произошедшем, что девочка с отцом были фактически убиты из корыстных побуждений, а там уже они пусть решают, как наказать виновную.

– Хм-м-м… – Дмитрий внимательно посмотрел в свою чашку, словно в ней могла плавать какая-то подсказка. – Натравить армянских родственников, говоришь? А что, нормальная идея, можно попробовать.

– Я с тобой еще свидетельницу отправлю, подругу той девочки – Карины. Она обратилась к нам, когда увидела, что с ней неладное что-то происходит.

– О, вообще хорошо, так и сделаем. Но теперь-то точно все? Прекратятся эти удушения народные?

– Считай, что уже прекратились. Разве что два последних случая – один в Бутово, другой на Патриарших. Теплица тоже уничтожена.

Мухин заморгал, словно ему в оба глаза попало по соринке, затем коротко кивнул:

– Все понял. Выражаю категорическую благодарность от своего лица и от лица Семенихина. От наших, в общем, обоих лиц.

Взяв с секретарского стола папку, Феликс протянул ее участковому.

– Держи. Дальше твоя забота. Неси правосудие в массы, как фантазия подскажет.

– Донесу, не беспокойтесь.

Взяв папку, Дмитрий залпом допил кофе и распрощался.

Он ушел, а в секретарской какое-то время царила тишина – сотрудники обдумывали завершенное дело, вспоминая детали. В конце концов Алевтина произнесла: