Роберт Хайнлайн - Марсианка Подкейн. Гражданин Галактики (сборник)

– Давай!

Он отошел, я присела, взялась за гриф… и передумала.

Поверьте мне на слово, дома я все время работала с 90 кило, да и здесь каждый день я проверяла показания гравитометра на стене и нагружала штангу до привычного веса плюс немного больше каждый день. Моя цель (похоже, безнадежная) – поднимать со временем на Венере ту же массу, какую я поднимала дома на Марсе.

Так что я вполне осилила бы 60 кило при 0,52 % земной нормали.

Но для девушки было бы ошибкой демонстрировать физическое превосходство перед мужчиной… даже если это всего лишь ее брат. Особенно если у этого брата злокозненный характер, а вы вдруг придумали, как использовать это в своих целях. Помните, я уже говорила, что если вы кого ненавидите, то Кларк – идеальный компаньон.

Так что я отдувалась и хрюкала, стараясь сыграть получше, потом вывела гриф на грудь, начала выжимать…

– Помоги, – заверещала я.

Кларк одной рукой подтолкнул в середине грифа, и мы выжали штангу до конца.

– Держи за меня, – выдавила я сквозь зубы.

Он опустил штангу на пол.

– Ух, Кларк, ты стал ужасно сильным, – вздохнула я.

– Стараюсь.

Сработало: Кларк растаял до такой степени, какую позволяла его натура. Я предложила заняться акробатикой, если он не прочь работать внизу. Я, видите ли, не уверена, что удержу его при 0,52 g .

Он был не против – это давало лишний повод побыть мужественным и мускулистым. А уж он-то точно удержит меня, ведь я на 11 кг легче штанги, которую он только что поднял. Когда он был поменьше и оставался на моем попечении, мы частенько этим занимались, но тогда я поднимала его – только при этом условии он помалкивал. Сейчас он с меня ростом и, боюсь, сильнее. Мы все еще кувыркаемся немного, но внизу работаем по очереди – дома, конечно.

Но при полуторной тяжести я предпочла не рисковать. Когда он поднял меня в стойку на вытянутых руках, я перешла к следующей фазе своего плана:

– Слушай, Кларк, как ты относишься к миссис Роуйер?

Он фыркнул и издал непристойный звук:

– А в чем дело?

– Да так. Мм… не знаю, стоит ли говорить.

– Ты что, хочешь, чтобы я оставил тебя стоять в воздухе?

– Только посмей!

– Тогда договаривай, раз начала.

– Ладно. Только подожди, я встану на ноги.

Он подождал, я встала ему на плечи и спрыгнула на пол. При повышенном тяготении главное не сколько ты весишь (хотя это тоже важно), а быстро ли ты падаешь. А у Кларка, если вывести его из себя, не заржавеет оставить меня в воздухе вниз головой.

– Ну так что насчет миссис Роуйер? – спросил он.

– Так, ничего особенного. Просто она считает всех марсиан швалью.

– Вот как? Ну, значит, это взаимно.

– Точно так. По ее мнению, это позор для «Линии» – позволять нам путешествовать первым классом… и капитан, мол, не должен был сажать нас за один стол с порядочными людьми.

– Давай-ка поподробнее.

– Да тут, пожалуй, нечего рассказывать. Мы же отбросы общества. Ссыльные. Сам знаешь.

– Забавно, – процедил Кларк. – Очень забавно.

– И ее подруга миссис Гарсиа с нею согласна. Но наверное, не стоит об этом говорить. Ведь у каждого есть право на собственное мнение.

Кларк не ответил, а это очень плохой признак. Вскоре он ушел, так и не сказав ни слова. Я вдруг испугалась, что выпустила джинна из бутылки, окликнула его, но он не обернулся. Слух у него в полном порядке, но иногда он не желает слушать.

Все равно было уже поздно. Я надела сбрую для грузов, добавила себе вес до венерианского и начала пробежку на тренажере. Вскоре я как следует пропотела и была вполне готова к душу и смене белья.

Откровенно говоря, мне было наплевать, что станется с этими гарпиями, и я надеялась, что Кларк проведет все на обычном высоком уровне, а сам останется чистеньким. И даже вне подозрений. Но я не сказала Кларку и половины того, что услышала.

Честное слово, до полета на «Трезубце» я не догадывалась, что можно презирать людей просто за их происхождение или место жительства. Конечно, я встречала туристов с Земли, чьи манеры оставляли желать лучшего, но Па говорит, что все туристы кажутся нахальными, потому что они чужаки и не ведают местных обычаев. Я поверила, потому что Па никогда не ошибается. А профессор-землянин, которого он однажды приводил к нам обедать, был само очарование – это доказывало, что и у землян бывают хорошие манеры.

Когда мы только появились на корабле, я заметила, что пассажиры «Трезубца» чуждаются нас, но не придала этому значения. В конце концов, даже на Марсе, где нравы просты и естественны, как и на всяком фронтире, незнакомые люди не бросаются друг другу на шею. Кроме того, большинство пассажиров летели с Земли; они уже сбились в кланы и клики, а мы были вроде новых ребят в чужой школе.