Роберт Хайнлайн - Марсианка Подкейн. Гражданин Галактики (сборник)

Торби решил, что корпус «Икс» много потерял, не завербовав Леду в свои ряды.

– А вдруг они сообщат, что потеряли мой след?

– Найдя нас, они будут так счастливы, что даже пикнуть не посмеют. Вот мы и пришли – давай действуй. Увидимся!

Торби вышел из здания через боковой выход, заблудился, обратился к полицейскому и наконец отыскал здание, стоявшее напротив штаб-квартиры гвардии. Просмотрев список, он выяснил, что кабинет Гарша находится на тридцать четвертом этаже, и уже через пару минут Торби стоял перед секретаршей, губы которой, казалось, были способны произносить только одно слово: «нет».

Она холодно сообщила юноше, что советник принимает только по предварительной записи. Не желает ли он изложить свое дело кому-нибудь из помощников советника?

– Имя, будьте любезны!

Торби огляделся. Приемная была переполнена людьми. Секретарша щелкнула переключателем.

– Говорите! – потребовала она. – Я включила систему против подслушивания.

– Пожалуйста, передайте мистеру Гаршу, что с ним хотел бы встретиться Радбек из Радбека.

Торби показалось, что она собирается приказать ему не нести чепухи. Но она торопливо встала и куда-то ушла.

Скоро она вернулась и тихо произнесла:

– Советник может выделить вам пять минут. Пройдите сюда, сэр.

Кабинет Джеймса Гарша являл собой разительный контраст всему зданию и приемной, да и сам его владелец был похож на неприбранную постель. Он носил брюки, а не трико, и над ремнем нависал солидный живот. Сегодня адвокат явно не брился, и его седая щетина была под стать лохматым остаткам волос, окружавшим плешь. Он даже не приподнялся с кресла.

– Радбек?

– Да, сэр. Мистер Джеймс Дж. Гарш?

– Он самый. Покажите документы. Кажется, я видел вас в выпуске новостей, но не могу припомнить когда.

Торби протянул ему идентификационную карточку. Гарш изучил общегражданский документ, а затем и более редкое и трудноподделываемое удостоверение «Радбек энд ассошиэйтс» и протянул их обратно.

– Садитесь. Чем могу быть полезен?

– Мне нужен совет… и помощь.

– Именно этим товаром я и торгую. Но у вас есть Брудер и целая толпа юристов. Чем я, именно я могу быть полезен?

– Э-э-э… Это останется между нами?

– «Конфиденциально», сынок. Мы говорим: «конфиденциально». Юриста не спрашивают о таких вещах: он либо честен, либо нет. Что касается меня, то я честен наполовину. Тебе придется рискнуть.

– Ну… в общем, это длинная история.

– Так изложи ее покороче. Говори. Я слушаю.

– Вы согласитесь меня представлять?

– Говори. Я слушаю, – повторил Гарш. – Может быть, я засну. Сегодня я чувствую себя не лучшим образом. Впрочем, со мной всегда так.

– Ну ладно. – Торби приступил к рассказу.

Гарш слушал, прикрыв глаза и сцепив пальцы на животе.

– Вот и все, – закончил наконец Торби, – за исключением того, что я очень хочу разобраться во всем этом, чтобы вернуться в гвардию.

Гарш впервые проявил интерес к его словам:

– Радбек из Радбека? В гвардию? Не говори глупостей, сынок.

– На самом деле я не «Радбек из Радбека». Я рядовой гвардеец и попал во все это по независящим от меня обстоятельствам.

– Я знаю эту часть твоей истории; авторы слезливых статеек уже давно ее мусолят. У каждого из нас возникают обстоятельства, которые от нас не зависят. Дело в том, что человек не может покинуть свою работу, особенно если это действительно его работа.

– Это не моя работа, – упрямо заявил Торби.

– Хватит пустых слов. Для начала мы добьемся признания твоих родителей умершими. Затем потребуем представить их завещания и доверенности. Если противник начнет тянуть волынку, мы получим судебное предписание. И даже могущественный Радбек не устоит перед простой бумажкой «явитесь в суд или будете арестованы за неуважение». – Гарш покусал ноготь. – Может пройти некоторое время, прежде чем будут установлены имущественные права и определено твое положение. Суд может дать полномочия тебе, либо тому, кто упомянут в завещании, либо вообще кому-нибудь третьему, но только не Уимсби и не Брудеру, если все, что ты рассказал, – правда. На такое не решились бы даже судьи, которых Брудер держит в кармане; это было бы уже слишком, и всякий судья знает, что такое решение будет отменено.

– Но что я могу сделать, если они даже не начнут процесса по установлению факта смерти моих родителей?

– А кто сказал, что ты должен их ждать? Ты заинтересованная сторона, а они недотягивают даже до статуса amicus curiae [34] В юридической практике так называют человека, который, не выступая на процессе в качестве стороны, добровольно или по приглашению суда высказывает свои рекомендации (лат.) . . Я что-то такое слышал, что они наемные служащие, имеющие по одной, чисто номинальной, акции на брата. Ты – номер первый, самое что ни на есть заинтересованное лицо. Так действуй же! А как насчет других родственников? Двоюродные братья? Сестры?