Геннадий Ерофеев - Поединок

Там и сям из песчаника проглядывали так называемые конкреции — глыбы обретшего твердость гранита песчаника, напоминавшие гигантские, грубо отёсанные каменные колеса. В каждом блоке помещался намертво вмурованный в застывший контекст своего времени позвонок громадного травоядного динозавра из группы зауропод (то есть ящероногих): то ли диплодока, то ли бронтозавра, то ли брахиозавра. Кроме позвонков, в окружающей конкрецию обильной россыпи истлевших скелетов попадались разрозненные кости черепов, массивные кости задних конечностей и множество сходу не идентифицируемых мелких фрагментов.

Ян наклонился и поднял сильно выветрившийся обломок челюсти, из-за выветривания не представлявший большой научной ценности. Подушечки пальцев мягко легли на ясно видимые, а теперь и осязаемые желобки в истёртых зубах травоядного динозавра, проделанные захватываемой вместе с илом и песком грубой растительной пищей, съеденной и переваренной пятидесятитонным зауроподом десятки миллионов лет назад. Это было не просто прикосновение к прошлому, а прямой контакт с ним. Ян испытал непередаваемое трепетное чувство — за переживаемые сейчас минуты откровения он даже был готов простить подлого и циничного Вуайера, нагло использующего звездобоя в своих, понятное дело, далеко не благородных целях. Влодарек вглядывался в головокружительную пучину времен и впрямую соприкасался с чудовищно далёким прошлым. Да, при все пороках и недостатках Хроноразводящий был мастером своего дела!

Ян вдруг отчётливо увидел приморскую низменность, болотистый край которой постепенно, год за годом, неотвратимо погружался в наступающее на материк море. На топком, илистом дне протока простирали свои корни те самые, теперь обратившиеся в камень, болотные кипарисы, возвышающиеся над водной гладью страшного болота более чем на пятьдесят метров. Непроницаемой тёмной стеной, словно опутанной обрывками колючей проволоки и остатками спирали Бруно, роль которых играли свисающие там и сям неряшливые космы пёстрых ядовитых мхов, таксодиевый лес молчаливо уходил в затянутую дрожащим маревом бесконечную даль. Дремучую чащобу несокрушимых первобытных джунглей прорезали глубокие каналы маслянистой на вид, чёрной, как нефть, пресной воды. Ян чувствовал, как в смене неисчислимых поколений плещется перед ним океан амёбно бессмысленной, протоплазменно тупой, нерассуждающей жизни, озабоченной лишь возведённой в ранг категорического императива не прекращающейся сотни миллионов лет борьбой за пищу, за территорию, за продолжение рода.

Из воды вдруг высунулась сравнительно небольшая, по-змеиному вёрткая голова гигантского зауропода. Поддерживающая голову лёгкая подвижная шея была так длинна, что могла бы свободно дотянуться до Влодарека. Питавшегося растительной пищей ящера не интересовало ничтожных размеров мыслящее животное, но от неожиданности Ян вздрогнул и выронил из рук осколок ископаемого скелета.

И в следующую секунду понял, что его неловкий, пугливый жест явился завершением своеобразного пролога, прелюдии, экспозиции, организованной для него всевидящим и всезнающим Вуайером.

Абзацный отступ — и в тёмном ужасе Ян ощутил себя динозавром. Но не растительным зауроподом, а свирепым хищным ящером, попиравшим располагавшуюся за зоной глубоких болот побережья более возвышенную, но всё ещё очень влажную почву, покрытую не кипарисами, а другими деревьями — родственницами современных магнолий. Ян стоял на задних ногах, подпираясь могучим хвостом, как травоядные утконосые динозавры. Но в отличие от них он мог передвигаться на двух конечностях не только в облегчающей двуногое хождение воде, но и по суше. Вместо характерного для утконосых ящеров подобия непроваливающихся в трясину копыт, которыми оканчивались их задние ноги, он наблюдал с почти пятиметровой высоты свои трёхпалые, очень похожие на птичьи, лапы с кривыми острыми когтями. Передние конечности, создающие при двуногой ходьбе невыгодный перевес передней части тела, были сильно редуцированы и представляли собой относительно небольшие двухпалые лапки, каждый коготь которых способен был, тем не менее, одним взмахом умертвить пока не появившуюся на земле корову. Зато голова, в черепной коробке которой воспалённый мозг Влодарека ощущал себя горошиной в бензобаке четырёхосного трейлера, преобразовалась в главное орудие нападения. Огромная пасть, усаженная загнутыми кинжаловидными зубами тридцатисантиметровой длины, позволила бы трансфомировавшемуся в хищного динозавра Влодареку справиться с любой существующей в меловом периоде добычей, разрезая и отрывая от жертвы громадные куски мяса. Полутораметровой длины череп в процессе эволюции максимально облегчился, превратившись в ажурную костную конструкцию наподобие мостовой фермы, рассчитанной по новейшим формулам сопромата на непревзойдённом фрактально-квантовом компьютере, «самопально» собранном всемогущей матушкой Природой. Такие плотоядные динозавры называются обобщающим словом «карнозавры» либо «тероподы».