Атеро Виртанен - Благородная империя

В машине было тепло и уютно; автомобиль тронулся с места и, мягко разогнавшись, отправился в Рину Читари, поместье рода Шеркен на окраине Хорд Лангора. Дорога предстояла долгая и скучная, поэтому Терну прислонился мордой к окну и задумался, глядя на мокрые улицы столицы.

Ему в голову сразу полезли неприятные мысли. Сошел ли Хинрейв с ума? Каким будет его наследник? Что произойдет через четыре дня? Вопросы роились у лейвора в голове, но он не мог сосредоточиться ни на одном; больше всего его волновало, что решит император.

Терну верил в предначертание и принимал судьбу со смирением; неизвестность не вызывала у него страха, но сейчас ему стало не по себе: лейвор никогда не слышал, чтобы императоры не верили в семь принципов; он не считал, что способен предсказать будущее, но был совершенно, абсолютно уверен, что отказ от ни не сулит ничего хорошего.

У старинных дверей Рину Читари его ждал Махама, его личный раб, прислуживавший ему с самого юного возраста. Махама был уже сед, но бодр духом и крепок телом; несмотря на то, что он был всего лишь хессенсейкуром — рабом, неспособным сопротивляться воле хозяина — Терну относился к нему снисходительно и дружелюбно, Махама отвечал взаимностью и, как знал тилур Шеркен, в его верности господину скрывалось много больше, чем пьянящее воздействие феромона, который Терну применил в самом детстве и против своей воли.

— Добро пожаловать, хозяин, — сказал он, открывая дверь, — я ждал вас.

Рину Читари представлял из себя ветхую внешне усадьбу с двумя флигелями для прислуги, доставшейся уже в порабощенном состоянии от Вирагона, отца Терну; большинство рабов Шеркен-старший сдал в аренду местным промышленникам.

Стены этого старого здания, твердо стоящего уже пять веков, повидали немало великих правителей и славных схваток. С тех пор его много раз ремонтировали и перестраивали, но атмосфера тех времен таинственным образом сохранялась, хотя внутри это уже было технологичное и комфортное современное жилище. В некотором отдалении от здания из земли выступал небольшой металлический купол, где размещалась домашняя обсерватория.

К усадьбе прилагался обширный надел, стоивший роду крови и пота, на котором еще при Вирагоне работали десятки рабов и имелись целые селения; сейчас рента с него и акций нескольких влиятельных корпораций составляли основу дохода дома Шеркен.

Отмахнувшись от предложенного Махамой ужина, лейвор поднялся в свою комнату на втором этаже и опустился на кровать, безупречно выглаженную безымянным кибердворецким, работающим в подвале, и аккуратно застеленную старым слугой. Над простой кроватью тилура Шеркена в крыше было сделано большое круглое окно, через которое он мог наблюдать за небом.

Дождевые тучи закрывали звезды, но Терну наслаждался и ими: их плавный ход и постоянная смена форм завораживали и успокаивали. Начиналась гроза. Шеркен решил, что уже пора отходить ко сну, прочитал пару страниц из разговоника по языку гэр, о котором не имел ранее никакого понятия, и закрыл глаза.

Следующий день не предвещал ничего хорошего. С самого утра Шеркен получил уведомление от Аффери; тот требовал встретиться в центре Хорд Лангора. Каждый военный Империи знал, что генерал, воплощенный прагматизм, никогда ничего не делает без повода, и Терну понимал, что, если Первый командующий вдруг захотел личной встречи, значит, дело по-настоящему важное.

Аффери с сигаретой в зубах ждал, прислонившись к опоре, на Большом мосту, соединяющем восток и запад столицы. Огромный мост поражал любого, кто посещал город; в отдалении толпились свободные люди, по-видимому, туристы; они что-то фотографировали и громко говорили на незнакомом языке, Терну знал только, что не по-секкински.

Рядом с генералом, облокотившись на поручень моста, стоял Йовин Ранд в боевом костюме и с рюкзаком за спиной; он спокойно смотрел вниз, на великую реку Энферон, питающую Хорд Лангор. Ранд был первым и единственным человеком в Кровавой стае, любимцем Хинрейва, чьим благоволением он и возвысился, и добрым товарищем Терну, с которым они встретились в последний год правления императора Фенхорда, когда Йовин только начинал службу в Кровавой стае, а Шеркен был одним из его кураторов.

Завидев гвардейца, генерал молча кивнул. Ранд улыбнулся и сделал тисури; на его ладони Терну увидел старый шрам, небольшой, но заметный; человек не залечивал его, потому что для него, члена Кровавой стаи, это был символ верности.