Том Светерлич - Исчезнувший мир [litres]

– Где кают-компания?

– Я могу тебя провести.

Николь открыла люк и скрылась в проходе. Через секунду она помахала Мосс, приглашая следовать за ней. Корабль провонял смертью – выпущенными кишками и кровью. Николь умело летела по коридорам, подтягивалась, хватаясь за поручни, а Мосс следовала чуть позади. Николь провела ее через отсек с квадромодулями, где стояли наготове три спускаемых аппарата, покрытые сверкающей бриллиантовой пылью. Мосс поняла, что они побывали на Эсперансе.

– Сюда, мимо коек. Дальше будет камбуз и кают-компания, – сказала Николь.

Камбуз «Либры» представлял собой стальной ящик, предназначенный для готовой еды в условиях нулевой гравитации. Маленькая стойка, прямоугольные емкости на подставках для разогрева, раковина, заполненная банками с консервами. Помещение напоминало рисунок Эшера. Толпа поваров могла бы ходить здесь по стенам и потолку, чтобы дотянуться до хлебопечек, потом они спрыгнули бы на пол, чтобы наполнить кофеварки, и постояли на стене, чтобы сварить мясо, а потом шагнули бы на другую и замесили тесто для пирога.

– Большинство сейчас над нами, в столовой, – сказала Николь. – Можем пройти здесь.

За камбузом находилось еще одно помещение, чтобы подавать оттуда еду в кают-компанию, где обедали капитан и старшие офицеры. Узкий проход, обрамленный стальными шкафчиками, под завязку набитыми консервными банками. Николь остановилась и повернула обратно, но Мосс пролетела вперед мимо нее.

У двери кают-компании ждали двое. Оба в камуфляже, тот, что крупнее, без рубашки, но выглядел он так, словно одет в кровь. Кобб. Ничего общего с тем громилой более солидного возраста, которого она знала, скорее высеченный из мрамора воин с подстриженными армейским ежиком волосами. Оба были к ней спиной, но Мосс заметила оружие, у Кобба – винтовку М16, у другого – пистолет. Она представила, как бесшумно подбирается к ним сзади и приканчивает обоих выстрелом в затылок. Трусливый поступок, но придется их убить, чтобы спасти весь мир. Мосс прицелилась Коббу в корпус и выстрелила.

Кобб повернулся к ней. Мосс в него попала, он непонимающе глазел из-под полузакрытых век. Кобб поднял винтовку и выпустил наугад несколько очередей. Пули прошили холодильник в камбузе, и только после этого Кобб прицелился в Мосс. Она ответила на огонь, хотя отдачей ее отбросило назад, но она не выпустила оружие и стреляла, как ее учили это делать при нулевой гравитации, ствол выплевывал шарики дыма, пронизанные пулями. Она выпустила несколько очередей Коббу в грудь, и оттуда выплеснулись пузырьки крови, он обмяк. А потом она ощутила жжение в левом плече и левой груди. Она закричала, больше от удивления, чем от боли, но боль и жжение нарастали, и Мосс поняла, что ее подстрелили. Второй стрелок исчез из поля зрения, нырнув в камбуз. Там же пряталась и Николь. По рубашке Мосс, на груди и левом рукаве, расплылось кровавое пятно.

– Сдавайся! – крикнула она. – Бросай оружие. Я из СУ ВМФ. Не делай этого.

Она смотрела видеозаписи перестрелок между патрульными и вооруженными преступниками – людьми, которых останавливали за банальные дорожные нарушения, а им вдруг втемяшивалось в голову, что кто-то должен умереть. Мосс всегда удивлялась жестокости и обыденности перестрелок, когда два человека стоят почти рядом, как все это прямолинейно, никакой акробатики или прицельных выстрелов, два человека просто идут навстречу друг другу и палят, пока один из них не упадет. Она услышала шорох и подняла пистолет.

Мосс узнала второго стрелка, хотя он был намного моложе человека, покончившего с собой в комнате с зеркалами. Флис был совсем юным, ничего похожего на тучное тело, висящее на дереве из костей, хотя, увидев его глаза за толстыми линзами очков, она вспомнила, что совсем недавно Флис потерял рассудок на Эсперансе. Он побежал к ней по потолку, непрерывно стреляя, его лицо превратилось в маску ярости и смятения. Мосс снова кольнула боль, теперь в левом бедре, над протезом, но она восстановила равновесие в ожидании новых ран, в ожидании чувства, что ее зажалил до смерти рой пчел, и выстрелила в приближающегося Флиса, хладнокровно разрядила пистолет ему в грудь, как в бумажную мишень. Флис умер, но его тело продолжало нестись вперед, вращаясь, а рядом закручивалась кровь. Мосс опустила плечо, чтобы принять удар, но Флис пролетел над ней и стукнулся о хлебопечку.

Мосс выругалась. Три пули, в нее попало три пули, это как минимум. Она слышала байки о людях, получивших тридцать и более, но в адреналиновой горячке они продолжали сопротивляться аресту до самой смерти. Хотя убить может и одна пуля. Хватит и одной.