Сергей Че - На закат от Мангазеи [СИ]

Мужичок пожал плечами.

— Денёк подождать могу. Но потом не обессудь, государев человек. Море совсем закроется. А своя шкура ближе.

— Конечно, — сказал Макарин, и они с Шубиным потащили истукана к упряжке.

Впереди, до затянутого дымкой горизонта, расстилалась плоская болотистая равнина, скрытая сейчас толстым снежным покрывалом. Блестели, отражая небо, ледяные полосы замерзших озер. Черная яма зияла на том же самом месте, у подножия холма. Она была все такой же идеально круглой с отвесными стенками, и только длинный сужающийся язык изломанного провала, протянувшийся к соседнему холму, делал ее похожей на огромного головастика. И все так же поднимался вверх слоистый белый пар, разнося по округе серную вонь. Земля вокруг ямы была подтаявшей, и покрывали ее бурые пятна сгнивших лишайников.

— Не пойму я, зачем ты это делаешь, — сказал Шубин. — Бояре тебя по головке не погладят.

— Нечего этому истукану в Москве делать, — ответил Макарин. — Если он может помочь, то бояре его не заслуживают. А если может только повредить, то у людей и так сейчас горя выше края. Скажу князю, что оный предмет оказался зело вредоносным, а потому пришлось его уничтожить. Вряд ли воевода Кокарев возражать будет, если его спросят.

Шубин хмыкнул.

— Ну тогда пойдем.

Они взялись за края дерюжного свертка величиной в полтора человеческих роста, и начали спускаться с холма к яме.

— Взглянуть напоследок не хочешь? — спросил по дороге Шубин. — Может глаза выковырять? Каменья все-таки. Или золотые пластины с бабы снять?

— А сам-то хочешь? Тебе деньги нужнее.

Шубин нахмурился и покачал головой.

— Кто в этих краях живет, тому этого лучше не делать. Тебе можно. Здешние демоны вряд ли до Москвы доберутся.

— Думаю, лучше оставить все как есть.

Они осторожно приблизились к яме. Земля была мягкой и опасно проваливалась под ногами, так что пришлось остановиться заранее и размахнуться посильнее. Все равно истукан не долетел до пропасти, а шмякнулся у самого края, и тогда Шубин подтолкнул его шестом.

Завернутый в дерюгу идол перевалился через край и гулко ухнул вниз, увлекая за собой комья земли с торчащей во все стороны пеной лишайника.

— Будем надеяться, что подземные демоны теперь нас не побеспокоят, — сказал Шубин. — Это для них хорошая жертва. Пойдем, дьяк. Тут болотного газа много. Нанюхаешься, опять видения начнутся.

Они поднялись на холм, где Иринья уже отвязала малые нарты от основной упряжки.

— Нам на восход, дьяк, — сказал Шубин. — А тебе прямо на север. Скоро ночь станет, так держись Прикол-звезды, она тебя аккурат к заставе выведет. Тут недалеко. К утру доберешься, — он передал Макарину один из длинных резных шестов. — Это хорей. Олешки только его слушаются. Наверняка, наблюдал. Так что справишься. Если вдруг окажешься снова в наши краях, мало ли, по делу или по желанию, забредай в гости. Мы будем рады.

Он похлопал хореем шею ведущего оленя. Упряжка стронулась с места. Сидящая позади Иринья обернулась, и Макарину показалось, будто сверкнула у нее в глазах былая усмешка. Но, наверное, только показалось.

Макарин остался один. Запряженный в нарты олень рыл носом снег в поисках ягеля. Тусклое солнце почти скрылось за горизонтом, и снова выползли наружу побитые небесные боги. Теперь их сполохи были медленными и еле заметными, будто умирающими. Он взял оленя под уздцы и повел вниз, туда, где змеился между холмами провал, тянущийся от круглой ямы.

Здесь не было снега, и не было мягкой земли. Были только камни и твердая, будто выжженная порода. В десятке шагов от расщелины олень зафырчал и попятился назад. Макарин закинул поводья на голый остов корявого деревца, и пошел дальше.

Все сильнее пахло серой, и все гуще был струящийся под ногами слоистый туман.

Он подошел к провалу, сразу узнав по рытвинам от полозьев то место, где висели совсем недавно и так давно нарты с привязанной к поручням Ириньей.

Заглянул вниз.

И ничего не увидел. Темная расщелина была затянута белесым дымом, и не было далеко внизу ни пылающего огня, ни разрушенного города, ни стен с треугольными зубцами.

— Не упади вслед за богом старого народа, большой белый начальник, — послышался сзади скрипучий голос.

Макарин обернулся.

Невдалеке стоял крупный белый олень с ленточками на рогах. За ним виднелись нарты, раскрашенные сложными узорами и обвешанные плетеными нитями. Легкий звон колокольчиков струился над слоистым туманом, обволакивая все вокруг.