Дэвид Пэдрейра - Пороховая Луна [litres]

– Ничего хорошего. Переговоры наши слышал?

– Ага, и уже озадачил Бриггс этими твоими отпечатками. Блин, что же там такое произошло?

Дэкерт потер глаза тыльной стороной пальцев.

– Подумай сам, Вернон. Кто-то устроил разборки за право на добычу в бассейне Моря, это точно. Кто подписывал договор Альтшулера? Россия, Китай, Бразилия, Индия и мы. Сам догадаешься?

Вернон ухватился за поручень над головой и принялся раскачиваться вперед-назад.

– Ну, не русские. Им плевать на Море Спокойствия. Сейчас их куда больше беспокоит, как остаться в живых на обратной стороне. Придурки чокнутые. Бразильцы и индусы еще даже не начинали разрабатывать свои участки с гелием-3. Они до сих пор в палатках.

– Значит, китайцы.

– Либо они, либо привидения. Никто другой не знает, насколько богаты эти поля, – если только кто-то не делает тестовую добычу так, что мы об этом не знаем.

Дэкерт надул щеки и выпустил воздух. Он слишком устал, чтобы думать, какой переполох начнется, когда он доложит обо всем на «Кратер Пири».

– Ну, не думаю, что мы имеем дело с привидениями, так что у меня к тебе вопрос, Вернон. Если это китайцы, откуда они, черт подери, знали, какой именно элемент вынуть, чтобы просевная машина сразу не выключилась? Кворлз говорит, что если бы они выдернули А7, В7 или С7, то штука сразу бы вырубилась. Либо тому, кто это сделал, сильно повезло, либо он знал, по какой схеме отключаются элементы.

Вернон на мгновение нахмурился, а потом усмехнулся:

– Черт, да наверняка вся электроника в Китае сделана. Я, конечно, скажу Кворлзу, чтобы он проверил, но сильно сомневаюсь, что схема питания составляет гостайну.

– Это точно. Но все равно пусть проверит. Надеюсь, Лэйн что-нибудь найдет насчет этих отпечатков.

Дэкерт снова подумал о произошедшем в кратере Дионис – о том, что следы саботажника на западе от буровой станции шли прямиком от посадочной зоны к посту управления, потом к расщелине, где работал грохот [4] Грохот – аппарат для автоматизированного разделения рыхлого материала по крупности частиц ( прим. ред .). , и снова к посадочной зоне. Кто бы это ни был, он хорошо там ориентировался. И, какой бы аппарат там ни прилунился, он не оставил на поверхности Луны никаких отпечатков – площадку каким-то образом вычистили. Но как можно дочиста вымести посадочную площадку для шаттла весом в одну-две тонны, если тот, кто им управляет, внутри? Посадочные опоры должны были оставить четкие отпечатки на мягком реголите. Совершенно непонятно. Дэкерт закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Ноздри заполнил пороховой запах лунной пыли, а голова слишком сильно болела, чтобы обо всем этом думать. Ему не хотелось думать ни о китайцах, ни о ком-то другом, пока он не примет что-нибудь от головной боли.

– Как у нас дела в Посейдоне? – спросил он Вернона. – Есть вести от ребят?

Двое его рабочих, Бенсон и Тэтч, делали разметку и вели пробное бурение на новой полосе добычи гелия-3 в кратере Посейдон. Хотя этим утром Дэкерт и получил от них последние сведения, их экспедиция никак не шла у него из головы. Кратер Посейдон был относительно безопасной частью Моря Спокойствия, но это же Луна. Дэкерту не нравилось ждать, ничего не зная о том, как дела у его людей на дальнем выходе.

– У них все хорошо. Лэйн что-то говорила насчет того, что канал связи опять барахлит, но последнее, что я слышал, – они вполне себе дышат и нарезают круги.

Уотерс улыбнулся, продолжая говорить, и этот протяжный говор уроженца Луизианы напомнил Дэкерту последние капли бурбона, стекающие в бокал, немножко нарочито (обычно говор у него пропадал по ходу разговора). Интересно, подумал Дэкерт, насколько это сознательно для Вернона – такой способ тосковать по густому, насыщенному кислородом воздуху низин, где прошла его юность.

Стерев пот с ежика волос на голове, вот уже неделю не стриженного, он посмотрел в небольшое зеркало на шкафчике. И увидел, что седина продолжила свое наступление на макушку. Это началось пару лет назад. Седой волос там, потом здесь. И еще, и еще. Они множились, растекаясь от висков по кругу и вверх, будто армия, берущая в осаду крепость. Возраст объявлял ему войну. И не только волосы. Годы неумолимо вгрызались в мышцы и сухожилия Дэкерта, и теперь он уже не мог себе позволить не бриться больше пары дней, иначе видел перед собой в зеркале сверкающую седую щетину, манящую его в дальние дали. Он вымотался. Знал, что восстанавливаться после сегодняшних прыжков он будет куда дольше, чем хотелось бы, – дни, а не часы. Будет хромать, с больными коленями, даже в этой слабенькой гравитации в одну шестую земной.