Давид Шторк - Драконы Чарынского каньона. Книга 1. Лекарь [publisher - SelfPub]

Скоро больной остался один. Врачи не могли ему больше ничем помочь. От этой болезни еще не было лекарств, и они могли только поддержать больного, снимая температуру, избавляя организм от обезвоживания. У изголовья постели стояла вода, и больной время от времени прикладывался к трубке у его губ, потягивая спасительную влагу, все меньше контролируя свои жесты. Мед персонал изредка появлялся чтобы сменить флакон с лекарством или физ. раствором. Но ни один человек не желал оставаться в боксе ни минуты лишней.

Наступила ночь. Стоны больного некому было слышать. Дверь бокса была накрепко заперта. Ночная медсестра сидела за своим столом в коридоре и заполняла журнал. Она должна была в начале смены проверить больного и потом каждые пол часа заходить к нему, но пренебрегла своими обязанностями, боясь заразиться. Ее спецкостюм покоился в соседней комнатке нетронутым. В бокс в последний раз заходила только дневная медсестра в конце смены. Вдруг в отделении погас свет. Женщина подняла голову от бумаг, потом медленно и лениво поднялась, направилась в сестринскую, ощупью нашла свечи и зажигалку. Женщина жила в частном секторе, где выключение света было обычным явлением, и она реагировала на это спокойно.

Неторопливо зажигая свечу, медсестра услышала легкий шорох в коридоре, затем входная дверь отделения хлопнула, и щелкнул автоматически закрывающийся замок.

– Почудилось что ли?! – поежилась женщина, невольно заговорив сама с собой – чертовщина какая- то! То свет гаснет, то двери хлопают…

Она знала, что электронный ключ от двери, ведущей в отделение, лежит у нее в кармане, и никто из посторонних не может войти в отделение, не постучав. Именно дежурная медсестра после ухода врачей должна решать, впускать кого-нибудь в отделение или нет? Услышав звук, женщина невольно прикоснулась к карману халата, где держала карточку- ключ – она была на месте.

Вдруг дверь в сестринскую захлопнулась. Женщина испугалась не на шутку! Сработал аварийный генератор, но лишь на несколько мгновений – кто- то щелкнул выключателем уже внутри отделения. Медсестра начала стучать в дверь, которую кто- то подпер снаружи.

Когда медсестра смогла, наконец, открыть дверь и вышла из комнаты в коридор, свет в отделении уже горел, но ее сердце сжалось от ужаса – дверь в самый опасный бокс была открыта! Женщина рванула обратно в сестринскую, дрожащими руками надела противомикробный костюм и быстрыми шагами направилась в бокс. Войдя, женщина невольно вскрикнула – бокс был пуст. Она вышла из комнаты, пятясь, боясь повернуться спиной к пустой кровати, словно там сейчас появится чудовище, вместо потерянного больного, если она повернется к кровати спиной.

Добежав до поста, она попыталась набрать на телефоне нужный номер, но пальцы в больших перчатках не слушались, и женщина рискнула снять перчатку. Набирая номер, медсестра дрожала крупной дрожью. В сознании ужасные картины сменяли одна другую, то она представляла город, погруженный в ужас пандемии, где горожане ходят с кровью, струящейся из глаз, носа и рта и падают на тротуарах замертво. То представляла себя на тюремных нарах…

Ее сознание не могло нарисовать ни одной утешительной картины, ведь предшественницу, в дежурство которой исчезли больные, включая «чумного» до сих пор держат под следствием, или, по крайней мере так говорят… Никто из сотрудников еще не видел ее после того случая.

Нужный телефон никак не набирался, и женщина едва сдерживалась, чтобы не зарыдать. Набрав, наконец, номер охраны, медсестра завопила:

– Больной эболой сбежал или его выкрали!

После этих слов она рухнула на свой стул и разрыдалась. Через несколько минут в отделение громко постучали, она, едва держась на ногах, дошла до двери и открыла ее. В отделение вбежал охранник, проверил слова медсестры, не прикасаясь ни к чему руками и вызвал полицию по своей рации, предупредив, что эбола очень заразна.

Опергруппа в спецкостюмах так быстро появилась в отделении, что могло показаться, что они сидели в холле больницы.

Худая, плоская, женщина в черном строгом платье и черных туфлях достала мобильник. Она стояла на пошарпанном полу старой квартирки, находившейся на третьем этаже здания расположенного напротив центральной инфекционной больницы. Возле окна стоял крупный черный бинокль на штативе. На стене висел ковер в коричнево-бежевых тонах, стояла кровать, заправленная старым, но выстиранным красным покрывалом. В этой комнате она сегодня провела часть ночи, чтобы лично проконтролировать и убедится в том, что «цель съела наживку». Женщина дождалась, когда в больнице через дорогу началась суета, забегали оперативники, и набрала номер на мобильнике.