Дэниел О’Мэлли - Ладья [litres]

Наконец, все решили подвести окончательные итоги на следующий день, а пока отправиться спать.

– А вы не думали рассказать Правлению о своей амнезии? – спросила Ингрид. – Все-таки в нем осталось всего четверо членов. Фарриер уже знает, а Экхарту с Алричем вы нравитесь. Что в этом такого страшного?

Мифани немного помолчала, а потом припомнила, как закончилось заседание.

Когда все расходились, леди Фарриер схватила ее за руку. Во время отчета глава Шахов молчала и лишь задумчиво щурила глаза. «Поначалу я беспокоилась, – сказала леди, – что вернув долг твоей предшественнице, я сделала ужасную ошибку. Поставила страну под угрозу. – Она замялась. – Если бы я заметила в твоем поведении хоть какую-то опасность для Шахов, то сразу бы тебя ликвидировала. Но сейчас вижу, что хоть я и сделала это из чувства долга, я поступила правильно, когда позволила тебе занять место ладьи Томас. – Она взяла Мифани за руку. – Буду рада работать с тобой и в дальнейшем, ладья Томас. – Мифани неловко улыбнулась. – И кто знает, может, скоро ты даже получишь повышение?» Она как-то странно рассмеялась, а потом оставила Мифани недоуменно смотреть ей вслед.

– Хотелось рассказать, – призналась Мифани. – Это изнуряет, знаешь ли, постоянно скрывать правду. И я уже была готова все рассказать, когда раскрыла Грантчестера.

– Тогда что же остановило?

– То, что мне нравится эта работа, – ответила Мифани. – И я, похоже, неплохо справляюсь. Но в Шахах работают сотни человек. И они учились всю жизнь, чтобы заниматься этим. Многие старше и опытнее меня. Я просто не верю, что если бы члены Правления узнали правду, то все они согласились бы оставить меня на моем месте. Как бы сильно я им ни нравилась.

– Я полагаю, что отсутствие у вас теоретических знаний – это ваше преимущество, – сказала Ингрид. – Вы мыслите нестандартно.

– Спасибо, – поблагодарила Мифани. – Если от этого когда-нибудь будет зависеть безопасность Шахов, я им расскажу. Или просто отойду в сторону. – Две женщины улыбнулись друг другу.

– Я удивлена, что начальник службы безопасности Кловис до сих пор не убрал от вас эту повышенную защиту, – задумчиво сказала Ингрид, глядя на окружающие их мотоциклы.

– Даже если Джошуа Экхарт заколол моего безкожего друга стальным копьем, в городе еще могут оставаться Правщики – не говоря уже о том, что они творят по стране. Да и Грантчестер скрылся, пусть даже у нас под стражей его жена и маленький ребенок Гештальта.

Мифани содрогнулась, вспомнив, как арестованное тело Гештальта предстало перед Правлением. Она не могла забыть ту злобу, что горела в детских глазах, и пронзительные, невнятные ругательства, что вырывались изо рта младенца.

– А миссис Грантчестер знала, чей это на самом деле был ребенок? – спросила Ингрид.

– Говорит, что нет, – ответила Мифани. – И я ей верю. Грантчестер был до безумия скрытен и ничем не делился, если в этом не было необходимости. Да и если подумать, вот ты взяла бы себе ребенка Гештальта, если бы знала, кто он?

– Ну, он по крайней мере был бы послушным, – ответила Ингрид задумчиво. – И с первого дня приучен к туалету. Но нет. Полагаю, он не со всех сторон так уж хорош.

– Вот именно. А еще нужно позаботиться о Лагере Гай, – указала Мифани.

Пока они разговаривали, баргесты планировали нападение на объект; им было приказано обойтись минимальным числом погибших.

«Не знаю, как нам реабилитировать тех детей, – подумала она, – но нужно попытаться».

Заставить себя пожалеть Нормана она не могла, но от воспоминания о мертвой девочке с когтями ей было тяжело на душе.

– А вы сами в порядке? – спросила Ингрид.

Когда секретарь приехала в Верхний дом и увидела Мифани с фингалами, она испугалась. Но в этот раз на губы Мифани хотя бы не налипли чешуйки со рта Нормана. Она содрогнулась, с сожалением подумав о том, каково пришлось Томас, которая оказалась не настолько удачливой, как она.

«Не в силах оторваться от того рта, вынужденная чувствовать, как из нее высасывают все мысли».

– Вроде да, – ответила Мифани. – У меня получилось справиться с Норманом до того, как он прикоснулся к моей памяти. После этого в Верхнем доме меня проверили медики, так что количество моих посещений врачей за сегодня выросло до трех.

– Вы уверены, что не хотите, чтобы я осталась с вами в Ладейной? – спросила Ингрид.

– Нет, не стоит, – настояла Мифани. – Когда я вернусь, все здания закроют до утра. Я собираюсь сразу подняться в квартиру, упасть на кровать и остаться там на много-много часов. И не хочу, чтобы меня будили звонками, если только по стране не начнет разгуливать целая куча кубов плоти.