Бренна Йованофф - Беглянка Макс [litres]

На углу маленького стола лежал шприц из лаборатории, полный бесцветной жидкости. Что бы то ни было, этого достаточно, чтобы усмирить Билли. Я тотчас воспользовалась шансом и схватила шприц.

Когда-то я считала Билли крутым, даже забавным, но теперь все далеко не так. Я открыла шприц, уже едва держась на ногах от страха.

Казалось, всю свою жизнь я только и думала о том, как работает мир. Я училась подбирать коды к замкам и людям, запоминала пути к отступлению. Но проблему с Билли невозможно было решить; приходилось только с ним уживаться. Но на сегодня чудовищ с меня хватит.

Шприц в руке казался маленьким и невесомым, но он был опаснее, чем выглядел. Острая игла так и ждала своей цели.

Держа шприц как нож, я за два быстрых шага приблизилась к парням и воткнула шприц прямо в шею Билли.

В тот момент, когда игла скользнула в кожу, я ощутила гладкое бездонное чувство. Стиснув челюсти, я нажала на поршень и с ужасом подумала, что содержимого шприца окажется недостаточно. Билли слишком зол и свиреп. Он точно развернется, схватит меня за горло и будет изо всех сил сжимать, пока я не умру.

Билли замер с помутневшим взглядом, поднялся на ноги и повернулся ко мне. Он хотел вытащить торчащий из шеи шприц, но было слишком поздно.

– Твою мать! Что это? – Лицо его стало озадаченным и вялым. – Ты, маленький кусок дерьма…

Билли пошатнулся и упал навзничь. Он смеялся, как пьяный, хотел взглянуть на меня, но глаза продолжали закрываться. Он пытался бороться, но лекарство уже попало в кровь.

Бита Стива, усеянная остроконечными гвоздями, стояла у стены, как оружие из «Техасской резни» – идеально для убийства монстров. Я схватила биту. Она оказалась тяжелее, чем я думала.

Я стояла над Билли с битой и наблюдала, как его мутный взгляд медленно становится осознанным.

Он пристально посмотрел на меня, изо всех сил стараясь сосредоточиться. На секунду я даже усомнилась, что он вообще меня видел.

Уилл превратился в нечто ужасное и пугающее, и хотя Свежеватель Разума действовал через него, он все равно боролся. Мама Уилла пребывала в ужасе, но тем не менее была готова сражаться, несмотря на все сложности и опасности. Уилл чуть нас не убил… Но разве можно его винить? Он ведь не хотел этого, старался это предотвратить.

Билли лежал на полу у моих ног, пытаясь пошевелить руками, но, по-видимому, они слишком отяжелели.

Я жестом указала на биту:

– С этого момента ты оставишь меня и моих друзей в покое. Понял?

Билли попытался было сесть, глядя на меня изумленно и негодующе.

– Да пошла ты!

Я изо всех своих сил ударила битой в сантиметре от его промежности.

– Скажи, что понял!

Мне пришло в голову, что больше мы никогда не окажемся в этой комнате, в этом страшном, но невероятном моменте. Это ведь настоящее чудо! Чертов подарок, который никак нельзя упускать.

– Говори! – закричала я, отведя биту за плечо, как какой-нибудь бейсболист.

Я не могла защитить тех девушек, что тусовались с ним. Это был их выбор. Может быть, они этого хотели или же просто так думали. Меня тянуло к нему по иной причине – мне казалось, я это заслужила. Или я просто в это верила?

В тот момент я ощущала себя героем комиксов. Я делала это ради девушек, которыми он воспользовался и над которыми потом грязно шутил со своими друзьями, ради мамы и ее веры в людей; ради себя… ради человека, который не верил в существование иного выхода.

Бита была тяжелая, но она была в правильных руках. Какая же наша Вселенная большая! Черт, здесь даже есть двери в иные реальности.

Мальчики прижались к стене за моей спиной, а я наклонилась и вытащила ключи из кармана Билли. Теперь я наконец нашла выход.

Еще месяц назад я бы и не подумала готовиться к зимнему балу. В Калифорнии я даже на танцы не ходила, за исключением единственного случая в пятом классе, когда я посещала городской лагерь. Нас тогда заставили танцевать кадриль.

А сегодня, стоя в теплом свитере и лососевых штанах перед раковиной в ванной, я готовилась к зимним танцам в средней школе Хоукинса.

Я старалась не двигаться, пока мама меня причесывала. Ее прикосновения казались такими непривычными. Она нежно расчесывала мои волосы, а я смотрела в зеркало и даже немного нервничала – настолько эта близость казалась странной.

– Ай-ай! – воскликнула я, хотя мне не было больно.

Мама заколола прядь, сложила руки и отступила назад, чтобы осмотреть мой свитер.

– Ты уверена, что не хочешь надеть платье?