Мария Геррер - Затмение и любовь [publisher - ИДДК]

– Хочешь есть? – задумчиво спросил фон Берг, запустив пальцы в ее волосы.

– Нет.

– А кофе в постель?

– Для этого надо позвать Паоло, – лениво протянула Екатерина. – Не стоит…

– Так все же хочешь кофе? – продолжал допытываться Генрих.

Он сел на кровати и обнял жену. На ее запястьях все еще были бриллиантовые браслеты. Они как-то забыли об этих украшениях. Генрих снял их и небрежно бросил на край постели. На нежной коже остались красные отметины. Фон Берг помассировал запястья жены. Он поднес руку Катрин к губам и крепко поцеловал туда, где тонко бился пульс. Сердце снова попыталось выскочить из ее груди. Она рассмеялась, вспомнив первый поцелуй Генриха. Такое не забудешь!

Фон Берг откинул волосы Екатерины и поцеловал в шею ниже затылка. Его жаркие губы коснулись ее спины. Все ниже и ниже… Она выгнулась, подчиняясь его желаниям. Приятный холодок пробежал по ее телу. Сильные руки мужа ласкали Екатерину и заставляли трепетать от нетерпения.

– Кофе будешь? – повторил он вопрос, крепко, до боли поцеловав в плечо и перейдя к груди.

Барон посмотрел на жену. В его голосе слышалось озорство, а серые глаза потемнели и стали бездонными.

– Нет, – простонала Екатерина в его объятьях. – Не сейчас…

Генрих довольно улыбнулся и толкнул ее на подушки, крепко обхватив запястья.

– Попалась? – рассмеялся он.

– А я и не возражаю! – в тон ему ответила она.

– Я сварю нам кофе, – почти через час Генрих, видимо, вспомнил, что хотел подать жене утренний напиток в постель.

Хотя, похоже, за окном уже наступил день.

– А ты умеешь? – недоверчиво спросила Екатерина, перевернувшись на живот и глядя на мужа сквозь растрепанные волосы, убрать которые у нее не было сил.

– Да, конечно. А еще я умею жарить дичь на вертеле, – Генрих откинул темные пряди с ее лица. – Так что с голода ты со мной не умрешь, поверь!

– Сколько же у тебя талантов! – улыбнулась она, бессильно уронив голову на руки.

– Все, пошел готовить кофе, – Генрих чмокнул ее в щеку.

– А я пойду в купальню, освежусь и попытаюсь проснуться…

– Значит, кофе я подам в бассейн, – рассмеялся фон Берг и накинул на плечи атласный халат с меховой оторочкой.

Он вышел из комнаты, а Екатерина сделала над собой неимоверное усилие и поднялась с постели. Она лениво натянула шелковую простыню и завернулась в нее, как римская матрона в тунику, перебросив конец ткани через плечо. Где-то должен быть пеньюар, но искать его не хотелось.

На полу лежало растерзанное свадебное платье. Екатерина тронула его кончиками пальцев ноги. Зря она думала, что Генриху будет сложно справиться со шнуровкой. Он, как всегда, решил проблему радикально. Надо отдать остатки платья Элене. Венецианское кружево ручной работы и тонкий шелк жалко просто выбросить. Возможно, Элена сможет сшить из этого нарядное платье для своей маленькой племянницы.

Екатерина выдернула нож из стеновой панели и положила на туалетный столик. Она сладко потянулась, раскинув руки и прогнувшись в талии, и довольно улыбнулась. Ее первая брачная ночь прошла замечательно и очень бурно!

Молодая баронесса фон Берг высоко заколола волосы серебряным гребнем и направилась в купальню. Мраморный бассейн манил прохладой. Она с удовольствием опустилась в освежающую воду, чувствуя себя морской нимфой.

Почти через полчаса в купальню вошел Генрих, держа в одной руке крохотную фарфоровую чашечку, а в другой розовые лепестки. Их он бросил в бассейн, и лепестки закачались на поверхности воды. Екатерина взяла один из них и вдохнула сладковатый аромат. Какой же романтичный у нее муж! Фон Берг присел на край бассейна и протянул жене кофе. Екатерина увидела, что чашка наполнена едва ли наполовину.

– Очень вкусно, спасибо. А себе? – поинтересовалась Катрин, с удовольствием отхлебнув ароматный напиток.

– Это все, что осталось, – признался барон. – Спиртовка, на которой я пытался сварить кофе, взорвалась. Я едва не спалил кухню. Турка тоже, видимо, безвозвратно погибла, поскольку сильно обгорела…

Девушка рассмеялась:

– Кто-то говорил, что умеет варить кофе…

– Ошибался, – развел руками Генрих.

– Я научу тебя, как это делать. Ничего сложного. И турку постараюсь отчистить…

Она увидела на правой ладони Генриха покрасневшую кожу. Видимо, ожог, получившийся, когда он спасал ее кофе:

– Больно? – участливо спросила она и поцеловала руку мужа.

– Теперь нет, – улыбнулся он. – Сам виноват, опять наврал, что умею варить кофе. Хотел тебя удивить.