Ирина Арбузова - Во власти речных ведьм [litres]

Олежка открыл входную дверь и на всякий случай подпер ее тумбочкой. Сам перетаскал вещи из машины. Мы были вымотаны до предела, а обустраиваться приходилось самостоятельно. Общий совет постановил – провести только беглый осмотр новых владений. Мне же просто хотелось горячего чаю! На большее сил уже не было. Детальный осмотр, особенно подвала и чердака, конечно, откладывался на утро при свете солнышка. В атмосфере дома было что-то уныло-гнетущее, и с первого взгляда я поняла, что попала в золотую клетку. Начиная с порога, везде царила обстановка чопорной евроотделки: с неплохим дизайном, но все слишком профессионально прилизано и кричаще дорого. Я больше люблю практичность и вещи, над которыми не надо чахнуть. Показуха и излишество не для меня. Вот, например, зачем нагружать бронзовую статую Пегаса плетеными корзинками, из которых торчат зонтики? Это на любителя. От ночи и соседей нас отгораживали тяжелым щитом красно-коричневые занавеси на окнах. Их бархатные волновые каскады струились с четырехметрового потолка. А вот это здорово! Живые цветы были вставлены как украшение в интерьер дома: цветущие азалии в кадках у окон. Азалии вышиты на портьерах. В стенах мраморные гроты с вьющимися растениями. По их листьям стекают капли из минифонтанов. Цветущие и просто с оригинальными яркими листьями на стенах. В композициях со статуями и фонтанами, в мраморных вазонах, встроенные в мебель – цветы, цветы, цветы. Цветы, занимающие значительное пространство, отдушина, гордость умершей хозяйки, живое уютное дыхание дома. Правда некоторые пахли достаточно резко и непривычно. И за ними кто-то определенно ухаживал в пустом доме…

– Пойдем, пойдем! – дернув за кофту, меня поторопила Марина. Потом определишь, от каких цветов избавиться нужно. От них грязищи! Убирать замучаешься.

И она потащила нас прямиком в гостиную, комнату без двери, находящуюся за винтовой лестницей. Что за странный дом?! Он будто сердился и подшучивал над нами. Полумрак в гостиной от подсветки холла густел, превращаясь в пустую черноту. В глубине она казалась липкой и беспокойной, как мятущаяся душа. Надо же, напугала себя собственными фантазиями! Но, причудилось, что стоит там кто-то и смотрит на нас.

– Марин, фонарик где? – дрогнув, спросил муж.

– Где-то в сумках и свечки тоже. Сразу не найти, – виновато ответил хозяйственный ребенок.

Шлепки по стенам в поисках выключателя эффекта пока не давали, как вдруг… Бра на ступеньках лестницы погасли. Сухой треск. Часть лампочек в хрустальной люстре закоротило, а то, что осталось… В парящей темноте зависла горящая коса или цифра «семь». Каждый обычно трактует увиденное, опираясь на личное восприятие. Громада винтовой лестницы затопорщилась бесформенным силуэтом. Тень, как рука, соединила его с ярким символом из лампочек. Знамение смерти?! Видимо, так это воспринял Олег. Я взяла его под руку, почувствовала, что он мелко дрожит. Испугался? Глупенький! Когда мягким веером над нами автоматом засияли люстры гостиной, я увидела Марину. Девочка онемела, застыла, шумно хватая ртом воздух. Она показывала Олегу на место, где были свалены наши чемоданы и узлы. Маринкин чемоданчик с игрушками сам по себе накренился и упал. Он грохнул своим металлическим корпусом о каменные плиты. В это же мгновение опять затрещало в светильниках. Лампы перемигнули. Между вспышками мне почудились две извивающиеся на полу тени, в форме человеческих тел. Пугающая игра света, и только…

– Граждане, да что с вами?! – Я рассмеялась. – Вон зеркало, посмотрите на свои встрепанные лица! Дому просто нужен хозяин, чтобы все починить. И наверняка где-то есть схема электричества.

– Верно…, – встряхиваясь, процедил Олег.

И вскоре забавное происшествие было забыто. Семейству Вороновых окружающая обстановка очень: «Ах! ох! да надо же!» как понравилась. Гостиная просторная, с размахом! Все гордо и напоказ. Стиль стародворянский, в приглушенно-красных и золотых тонах. Узорчатые вертикальные полоски и канва на обоях и мебели под XVIII век. Мебель вся из натурального дерева с отделкой из позолоченной тесьмы. Высокие стрельчатые окна. Атласные портьеры с ручной вышивкой и шелковыми кистями. Дорогие безделушки и коллекционная посуда. Современный показатель благосостояния – дорогущий домашний кинотеатр с 3D. Его огромный плазменный телевизор своим темным экраном смотрел на длинный стол, ножки были сделаны в виде статуэток гончих. За столом подпирали стену мягкие кожаные диваны. Натуральная кожа? У-пс, запах китайского кожзаменителя. В середине комнаты на полу небрежно лежал старинный, как ковер-самолет, настоящий персидский ковер. И, конечно, на стенах картины в тяжелых позолоченных рамах в ярком свете хрустальных капель светильников. Муж был в полном восторге и на радостях нежно, страстно целовал меня прямо при Маринке. «Моя райская птичка, ты наша птица счастья!» – шептал он мне в ухо. А я все же не могла отделаться от ощущения, что нахожусь на музейной экскурсии. Как же с детства мечтала о собственном доме! Но этот не был родным и уютным. Чужой. Золотая клетка.