Ирина Арбузова - Во власти речных ведьм [litres]

– Твое имя?!

Даже Олежка вздрогнул. Я ответила, а она, добавив хрипотцы:

– Мать твою…

Чтоб дверь бранилась?! Щелчок… пауза… и продолжение вопросительной интонации, – «зовут?..»

Видимо, понятие времени у двери отсырело после грозы. Не дав ответить, на наши головы она обрушила угрозы:

– Стоять на коврике! Решетка пола под напряжением. Собаки спущены с цепи. До забора вам не добежать.

Шутка?! На металлической окантовке плиток крыльца, шипя, испарялась дождевая вода. Маринка громко пискнула. Этот сжатый крик о помощи эхом отрекошетил от стены соседнего коттеджа. И, видимо, разбудил хозяев.

– А вот и воронье слетелось на наследство Воробьевых! – послышался звонкий женский голос из открытого окна.

Там зажгли лампу, вернув краски цветочкам на занавеске. Сиплый мужской смешок согласился с этим замечанием. Да, забавно, если учесть, что теперь я ношу фамилию мужа – Воронова. Сосед призадумался:

– Может, все ж пойти помочь? – задумчиво протянул он.

– Не пущу! – прикрикнула на него женщина. – Сами виноваты, что припозднились. Даже Василий из садовнической сторожки, от греха, ушел к дочери ночевать. Матвей сказывал, дверь на воду ложится – речные ведьмы поколобродить выйдут. Не спорь! Врет твой календарь!

Разговор соседей заглушила истеричная сирена – это завопила бронированная, вылитая из стали, защита моего нового дома! Олег ухватил меня и Маринку под руки, чтобы мы не метнулись на электрическую западню крыльца.

– Даша, скажи имя своей мамы, – наклонившись ко мне, спокойно попросил муж.

– Ва-ва-лентина.

Почти правильно произнесенное имя охладило служебное рвение дверищи. Со скрипом из неё выдвинулась панель. Красная сетка заплясала на вырезе моего сарафана.

– Предъявить лицо к сканированию! – дребезжа коваными украшениями, рявкнула дверь. – Второй код?!

В неудобной позе, склонившись лицом к сканеру, дрожащим пальцем нажала на дубовые листья.

Вердикт:

– Наследница и двое гостей в багаже – добро пожаловать.

У Олежки и Марины осунулись лица. Они были неприятно шокированы и, кажется, напуганы. Оно и понятно, к нам проявили возмутительное неуважение! Вот так, бездушно холодно родовой замок принял Золушку и ее принца. Домом управляла запрограммированная электроника. Видимо, даже на формальную передачу ключей рассчитывать не приходилось. А может, права Марина – все это розыгрыш? Чья-то игра? Непонятная и, возможно, опасная… И вот, только запоздавшие хозяева перешагнули за порог своих владений, как фонарь над входом коротко подмигнул и погас. Сзади с металлическим скрипом, похожим на издевку «у-гу-гу», хлопнула входная дверь. Да так быстро, что не успел бы и комар залететь! Нас накрыло покрывалом кромешной темноты. Мне казалось, что она колола кожу. Протянула руку, но мужа рядом не нашла. Я коснулась холодного камня, холодно-мерзлого, как кладбищенское надгробье. Мурашки пробежали по спине. В носу защекотало от специфического запаха. Каждый дом пахнет по-своему. Этот, чужой, мне не понравился. «Если все на электронике, почему не включается свет?!» – Тревожная мысль болью запульсировала в виске.

– Эй, вы где?! – срывающимся голосом позвала я своих спутников.

Где-то рядом волной прошлись неясные шорохи и холодные язычки сквозняка. О стекло одного из окон что-то настойчиво стукнуло. Раз, потом другой… «О-ой!» – почудилось, кто-то погладил по волосам.

– Когда заходили, я приметил выключатель. Сейчас… кажется, здесь. – Спокойный голос Олега гулко разомкнул тишину.

В середине большого холла каскадом зажигались лампы. Они оказались подсветкой винтовой лестницы. Необычная конструкция – в форме волчка! От пола она расширялась к середине, выводя на второй этаж, и опять сужалась к чердаку. Мраморные ступеньки элегантно опоясаны решетками с гранеными переплетениями отшлифованного до зеркального блеска металла. А над головой, постепенно разгораясь, засияла большая хрустальная люстра – лампы и подвески в форме семи спиралей. Серебряные выпуклые дуги, на которых они держались, проходили точно параллельно виткам лестницы. Люстра и подсветка на ступеньках составляли единую электросветовую композицию. Изменяя интенсивность освещения, они визуально раскручивали волчок лестницы. По ее граненым переплетениям метались блики, поддерживая и усиливая эффект вращения.

Движение света уводило взгляд на второй этаж и дальше в башенку – чердачное помещение. Там, высоко кружила тень в виде пульсирующего сердца. Так мне показалось. Импульсы света и тени завораживали. Они кружили в плавном вальсе: тени – черные дамы в развевающихся нарядах и полосы света – блестящие кавалеры. Дом начал манипулировать нами, как фокусник. Он дышал шорохами, вздохами, шаркающими в темноте шагами, потрескиванием и повисшим в воздухе напряжением. Испытывал нас. Словно приценивался, что ему ждать от новых хозяев…