Александра Гринберг - Дочь шторма, невеста огня [≈ Жнец крови и пепла] [litres]

– Никак родственные чувства проснулись, – ехидно отозвался Марк, тут же представив проявления материнского инстинкта в исполнении лича. Дурно стало мигом – трупы по соседству казались более приятными родичами. – Скорее всего, у нее фиксация на одном конкретном враге. То есть на тебе. Я ей попросту без надобности, разве что в качестве очередного обеда.

От собственных слов вдруг стало муторно. Нет, он понимал, что человеческого в Элриссе не осталось – она не более чем нежить, просто повыше уровнем, чем стандартные зомби или поднятые из своих могил скелеты. Но осознавать, что родная мать осталась безумной убийцей даже после смерти, было как-то дико. Противная тошнота подкатила к горлу. Удивительно, что только сейчас, а не когда все происходящее вокруг безумие достигло своего апогея на том поле.

Нужно выйти на свежий воздух, отогнать от себя тяжелую атмосферу морга, где от него нет никакой пользы. Отложив бумаги в сторону, Марк приблизился к раковине. Хотелось умыться, смыть с себя противную испарину и словно прилипшую к лицу и телу ауру Элриссы. Киара подозрительно покосилась на него, но, если честно, на ее подозрения сейчас было несколько плевать. Куда больше интересовали, например, собственные содранные костяшки, о которых он успел забыть, пока их не защипало от соприкосновения с водой.

«Ах да, я же набил морду Лейернхарту…»

Почему-то на фоне четырех трупов за один день это уже не казалось каким-то достижением.

– Откуда кровь?

– Сломал нос и, надеюсь, челюсть, твоему бывшему. – От холодной воды стало немного легче. Но не настолько, чтобы в красках описывать произошедшее в кабинете. Да и чем бы он ее удивил.

– Мой рыцарь. – На бледных губах Киары наконец-то проступило слабое подобие улыбки. – Надеюсь, ты его не угрохал? Я все-таки предпочту сделать это сама.

– Фалько не захотел оттирать его мозги со стен. – Марк чуть улыбнулся тоже и выпрямился, чтобы посмотреть на нее.

Удивительно, но сегодня Киара казалась красивой даже в этой своей некромазне. То есть она и раньше казалась, но за две недели совместного проживания с ее дивной ипостасью образ крашеной брюнетки несколько поистерся из памяти. Наверное, лишь сейчас, уставившись на непослушную прядь, упавшую на выбеленный лоб, Марк осознал, насколько скучал все эти дни.

– Киа, я… – Он нервным жестом потер лоб, все еще думая о том, что разговоры между ними никогда не заканчивались нормально. – Меня не смущает твое прошлое, каким бы оно ни было. Я не боюсь тебя и ничуть не стыжусь наших… отношений. Но я не слишком силен в речах. Как и в сочувствии кому бы то ни было. – Марк шагнул к ней и дотронулся до плеча. – Прости, что не попытался объясниться сразу. И за то, что дал уйти.

– Да ты о чем вообще? Все в порядке, – пробормотала она, невесело усмехаясь. Марк почувствовал, как тонкие пальцы стискивают его руку. На сей раз чужая магия не несла враждебности, наоборот, исцеляла кожу, стесанную прицельным ударом по физиономии Лейернхарта. – Я не ждала, что ты меня остановишь. Вернее, думала, ты отныне станешь делать вид, что мы незнакомы.

Пожалуй, самой верной реакцией на ее слова стал бы поцелуй, ну, или как минимум объятия – как ни крути, а все эти тактильные ощущения зачастую решали большинство проблем. Но заниматься непотребством по соседству сразу с четырьмя трупами не тянуло. Потому он просто переплел свои пальцы с пальцами Киары, прежде чем оглянуться на тела, лежащие на столах.

– Что будешь делать со всем этим?

– Для начала напишу гребаные отчеты и суну их в нос Гейбу, пусть подавится «результативной работой». Идем в кабинет. – Выражение ее лица сменилось так быстро, словно и не было этого теплого взгляда буквально пару минут назад. – О Бездна, могу представить, как там несет гвоздикой. Ненавижу гвоздику.

– В кабинет ты пойдешь без меня, – мрачно хмыкнул Марк, с неохотой отпуская ее руку. – Крашеная крыса выперла меня из полиции.

Выражение, появившееся на лице Киары, было недоверчивым и откровенно издевательским.

– Это он тебе так сказал? Боги, Марк, кого ты слушаешь? Не надо принимать на веру все, что тявкает любимая Константинова болонка! Гейб может оставить без работы разве что подсобных скелетов, и то если вдруг не налажает с зомбирующей программой.

– Брось, Киа, причин выпнуть меня более чем достаточно. Даже странно, что тянули так долго… А уж после того, как я разукрасил напыщенную физиономию его сиятельства, их стало еще больше.