Нора Бекк: Я вижу твой голос

Жанр «фантастический детектив» – это не отсылка к научной фантастике, может, только самую малость. Ведь никто не знает, что происходит в многочисленных исследовательских институтах, где великие научные умы вот прямо сейчас превращают фантастику в реальность…

Эта странная и почти невероятная история началась со звуков божественной музыки, которая заполнила собой всё пространство вокруг. Увертюра к великой «Кармен» пронизывала тело тысячью маленьких стрел, и это было так сладостно, что она заплакала.

Плакала Лора Оралова, которая слушала любимую музыку в зале оперного театра. Оркестр играл громко и душевно, певцы старались, но в коротких промежутках между сценами, когда музыка уходила на пиано, было слышно, как соседка по ряду тихо и раздражающе бормотала: «Вот, вот, вот». Когда знаменитая прима Ольга Корвенко начала петь хабанеру, не в такт раздался громкий хлопок и голос певицы оборвался. Женский визг раздался через бесконечную секунду полной тишины. Началась паника. Зал заходил ходуном. Оралова слышала крики упавших и затоптанных людей. Через её голову кто-кто перелезал, острый локоть больно заехал в затылок. Она пыталась спросить: «Что случилось?» Но никто не слушал и не отвечал, только один мужчина злобно прошипел: «Чего расселась, дура?! Хочешь тоже на воздух взлететь?!» Из этих слов Лора поняла, что случилось что-то ужасное, но с места не сдвинулась. Минут через десять в зрительном зале никого не осталось, но послышались новые звуки: взволнованные голоса, характерное сопение собак, новые интонации в речи вошедших. «Полиция приехала, надо же, быстро как…»

Смысла двигаться к выходу не было – за ней приедут не раньше, чем через два часа. Она могла бы позвонить, но не хотела лишний раз дёргать Женьку – и так он всё время на подхвате. Лору не очень взволновала сложившаяся ситуация, поскольку она ничего не увидела, а посмотреть, ей-богу, было на что! Кармен-Корвенко вышла на середину сцены и на словах: «У любви, как у пташки, крыль…» взорвалась. Как консервная банка, оставленная на батарее! Ольгу Корвенко разнесло на сотни тысяч капель, и в этом было что-то нереальное. Кровавый снег залепил лица артистов и зрителей в первых рядах. От певицы ни-че-го не осталось. Это было настолько неожиданно и несуразно, что свидетели катастрофы поначалу впали в транс и лишь потом, осознав весь ужас происходящего, валились в обморок, рвались к выходу, кричали. Во всём этом было что-то слишком театральное. Некоторые зрители поначалу подумали о смелом режиссерском решении и чудо-спецэффекте…

Голоса и собаки приближались к Ораловой.

– Гражданочка, я же вам показываю: «На выход, на выход»! Вы что, не видите, что здесь происходит? – услышала она мужской голос.

– Нет, – коротко ответила Лора, и голос осекся.

– Извините, я не сообразил, – голос помягчел. – Вас проводить?

– Да, будьте добры. И скажите, что случилось?

– Пока ясно одно: погибла Ольга Корвенко.

– Как погибла?

– По словам очевидцев, взорвалась…

– Кто-то бросил гранату? Но не было слышно взрыва, только хлопок какой-то.

– Ничего сказать не могу.

За время этого короткого диалога Лора и её спутник дошли до выхода из театра.

– Вы из полиции?

– Да. Я запишу ваши координаты, хорошо? – Лора продиктовала свой телефон. – Как вы до дома доберетесь?

– У меня есть мобильный. Сейчас позвоню и попрошу, чтобы за мной побыстрее приехали, а пока постою, подумаю.

– О чём это?

– Мне кажется, что я забыла что-то сказать вам, что может помочь, но пока не могу сообразить, что именно.

– Возьмите мою визитку. Меня зовут Вячеслав Павлович Мутовкин. Капитан Мутовкин. Я буду вести это дело.

– Вячеслав Павлович… Очень приятно. Продиктуйте, пожалуйста, ваш телефон, я запомню…

Евгений Проминец, Женька, появился сразу после ухода Мутовкина. По дороге к своей любимой девушке-очереднушке, как называла всех его пассий Лора, Проминец услышал по радио в машине новость про взрыв в театре и сразу стал набирать Лорин номер, но её сотовый бесстрастно сообщал, что «абонент временно недоступен». Женя запаниковал и на повороте чуть не сбил двух старушек. Когда он увидел одиноко стоящую у театра подругу, то не вышел, а выпрыгнул из машины:

– Лорка! Живая! Зачем телефон отключила? Я же поседел, пока доехал!