Мак Рейнольдс - Толкач

– Да, – мрачно начал было Иосип, – но…

Броз вскочил на ноги и бросился обратно к стене, увешанной схемами и диаграммами.

– Взгляните, – он улыбнулся лучезарно. – На этой диаграмме показан рост выплавки стали. Видите, как кривая взмывает круто вверх? Наша статистика утверждает, что мы быстрыми темпами опережаем даже самые высокоразвитые западные державы.

Видя такой энтузиазм собеседника, Иосип начал почти извиняющимся тоном:

– Вот об этом-то, товарищ, я и пришел с вами побеседовать. Знаете, я тут потолкался в округе, э, в местных пивнушках, поговорил с молодыми инженерами и рабочими.

Комиссар нахмурился:

– Поговорили о чем?

– О вашей новой программе, – неуверенно ответил Иосип.

– Вы имеете в виду то, что мы пытаемся опередить Запад, используя все способы производства стали? – Комиссар понизил голос. – Я предупреждаю вас, товарищ, эта идея принадлежит самому товарищу Зорану Янкезу. Мы старые друзья и работали вместе еще до революции.

– Я знаю, – уныло ответил Иосип и подавил желание укусить себя за палец. – Однако… э, я не думаю, чтобы Первый подтвердил, что ваша программа была разработана по его инициативе. По крайней мере, раньше в случае каких-либо конфликтов этого не происходило.

Комиссар пролепетал, вытаращив глаза:

– Товарищ, это же государственная измена.

Иосип кивнул, но сказал расхолаживающе:

– Вы забываете, что по решению самого товарища Янкеза я… не могу ошибаться. Но оставим это. Перейдем к программе выплавки стали. Боюсь, ее пора сдавать в утиль.

– В утиль! – комиссар Трансбалканского металлургического комбината уставился н amp; посетителя, как на ненормального. Вы сошли с ума. Весь мир потрясен нашими успехами. Круглые сутки работают не только наши ультрасовременные заводы, построенные с помощью зарубежных фирм, но и тысячи мелких плавилен, некоторые из них, расположенные на задворках предприятий, настолько малы, что там работает лишь горстка товарищей, наших граждан, школьники выплавляют также по несколько тонн стали в месяц на школьных дворах…

Недавно назначенный государственный толкач уныло покачал головой:

– Знаю, знаю. Тысячи таких крошечных плавилен работают… э… в тех районах страны, где нет ни руды ни топлива.

Комиссар посмотрел на него.

Молодой человек продолжал с видимым нежеланием:

– Школьники, которых отвлекают от занятий, собирают металлолом. И они приносят любое топливо, какое могут найти, а иногда воруют его на железнодорожных станциях. И чем больше лома и топлива они приносят, тем больше их хвалят. К несчастью, так называемый лом на поверку часто оказывается кухонной утварью, сельскохозяйственными орудиями и даже, в одном случае, рельсами с узкоколейки, проложенной к лесоразработкам. Товарищ Броз, рано или поздно, но придется возместить уничтоженную кухонную утварь, сельскохозяйственные орудия и прочий металлолом, который не совсем таковым является.

Комиссар начал с жаром протестовать, но Иосип Пекич пожал плечами и постарался добавить металла в свой не слишком уверенный голос:

– Но самое страшное не в том, что вы отрываете людей от работы и учебы и заставляете их плавить сталь там, где нет руды. Самое страшное в том, что, как мне сказали мои друзья инженеры, сталь эта, которая, может, и была бы чудом во времена фараонов, в наши дни мало на что пригодна. Вероятно, в конечном счете ее можно использовать для изготовления таких простейших сельскохозяйственных орудий, как мотыги и грабли, но в таком случае круг замыкается, потому что основным сырьем для этой так называемой стали и служат кухонная утварь, сельскохозяйственные орудия и тому подобное. Но использовать ее в современной промышленности нельзя.

Комиссар побледнел от злости. Опершись на сжатые кулаки, он наклонился над столом, глядя вниз на сидевшего перед ним посетителя.

– Товарищ, – язвительно прошипел он. – Я предупреждаю вас, товарищ Янкез интересовался нашими успехами. Кроме того, мы не только соратники, но и свояки.

Иосип Пекич уныло кивнул и продолжал дрожащим голосом:

– Об этом меня предупредили ваши подчиненные. Тем не менее, товарищ Броз, вы… короче, вы уже не комиссар Металлургического комбината. Я отправил рапорт товарищам Янкезу и Карделю.

В дверь постучали посреди ночи. Александр Кардель всегда знал, что это произойдет именно так.

Еще в те далекие времена, когда только начиналась его партийная карьера, когда цели, которые он себе поставил, заставляли его карабкаться, расталкивая и спихивая вниз всех на своем пути к вершине, он ждал этого каждую минуту.