Ирина Муравьева - Розалинда. Детектив

Ватсон доклевал свое мясо, и перелетел на окно. За ним уже вовсю бушевала гроза.

Я встала и присоединилась к ворону на окне. Тот прыгал и вздымал крылья, словно желая что-то мне показать.

Я прищурилась, вглядываясь вдаль, где виднелся один из ручьев.

Ничего.

Лишь мутная, серая вода.

В этот момент за моей дверью раздался шум. Потом тихое ругательство. И снова шум.

— Ладно, тут убивают лишь в конце, поэтому сейчас вполне можно посмотреть, что происходит, — сказала я Ватсону, и направилась к двери, оставив раздосадованного ворона на подоконнике.

Открыв, я увидела в коридоре юношу. Он стоял на коленях, и шарил рукою по полу. Неподалеку валялась палка-трость. Юноша был слеп.

— Позвольте, я помогу вам, — сказала я, — подавая ему руку.

Тот, глядя перед собой, взял ее, встал, аккуратно развернулся ко мне, и представился.

— Благодарю вас, моя лэди, — сказал он, — Моя трость за что-то зацепилась, я споткнулся и упал. Тут темно даже для меня, — он улыбнулся, — Я — Генри Соквэл. Кому обязан своим спасением?

— Розалинда. Можно просто Рози. И спасения не было. Я просто помогла.

Генри снова улыбнулся, и чуть крепче сжал руку, которую я ему дала.

Я улыбнулась ему в ответ, и мне почему-то очень захотелось, чтобы Генри увидел мою улыбку.

Он был невысоким. Бледным. С худыми тонкими пальцами. Красивыми, почти девичьими, чертами лица, и светлыми, почти белыми волосами. Его глаза, напротив, были темными. Цвет тусклого янтаря. Они смотрели лишь вперед, и никогда не видели дневного света.

Из того, что я читала в досье господина Холмса, Генри был на аукционе уже в пятый раз. А он даже не был знатных кровей. Просто его мать владела самым крупным антикварным магазином во всех Серебряных Горах. (В нашем мире владельцы Антикварных магазинов — одни из самых уважаемых людей. Ведь на их полках — не только старые вещи. Там может обитать любая древняя магия. Антиквариатчики отлично разбираются в таких вещах. Умеют распознавать и ценить истинные артефакты. Именно поэтому, по закону Гор, они сами не имеют права быть магами: слишком большое искушение силы. Но, насколько я знаю, никто из владельцев антикварных магазинов пока не жаловался.) Мать Генри — Мэдди Соквэл — была самой влиятельной в своей сфере. Говорят, к ней, перед войнами, ездил закупаться сам король. И, даже в смутном, изменившемся мире, Мэдди продолжает вести свой бизнес. Ее семья — завсегдатаи этого аукциона. Они скупают самые ценные лоты первого этапа. Какое отношение они имеют к последующим торгам, мне лишь предстоит узнать.

— Спасибо за улыбку, вы очень добры, — тем временем мягко сказал мой собеседник.

— Но как…? — удивилась я.

Генри загадочно улыбнулся:

— Такие вещи всегда чувствуются.

Я невольно покраснела.

— А еще я чувствую, что внизу приготовили завтрак, — легко продолжил Генри, — Не окажите честь проводить меня вниз?

— Окажу, если вы уберете все эти фамильярности, — хихикнула я. Манеры Генри были еще сногсшибательнее, чем у зануды Александра.

— Я совсем не против, Рози, — мгновенно расслабился Генри, и мы пошли вниз.

У всех детективов есть свои правила. Господин Холмс, обучая нас, предложил на время «позаимствовать» его. А потом уже, если из нас выйдет толк, создать свой свод законов детектива. Есть ли из меня толк, или нет — пока не ясно. Так что, Свод Правил Детектива Господина Холмса:

1 Всегда проверяй место своей локации. В любом месте преступления могут быть ловушки. Проверяй все досконально, если не хочешь умереть.

2 Никогда не сближайся с людьми, которых подозреваешь в убийстве. Если, конечно, не хочешь умереть…

3 Имей запасной план. Если….ну, понятно.

И — 4 —, но самое важное: будь готов умереть.

Похоже, мне придется создать свой свод правил. По всем пунктам своего учителя провалилась.

Аукцион официально начинался в двенадцать. Значит, у меня было еще три часа. И что из этого толку? Я уже несколько раз обошла все поместье, чтобы убедиться: все комнаты, кроме конюшни и столовой, были заперты. Я пробовала волшебные отмычки. Пробовала просто отмычки. Все напрасно. Где-то через полчаса моих блужданий, ко мне подошел Александр и пригрозил связать по рукам и ногам и бросить в конюшню до самого конца аукциона, если я не успокоюсь.

— Я уже говорил вам: здесь везде печати, — прошипел он, грубо схватив меня за локоть, — А вы привлекаете к себе слишком много внимания!

— Какое еще внимание в этих темных коридорах? — шикнула я в ответ, — Не говорите, что здесь дырочки для глаз в стене!