Наталья Косухина: Сад чёрной розы

— От чего? Любовный интерес замыслил недоброе?

Она тяжело вздохнула:

— Да фиг с ним, с любовным интересом! Мне карты сказали, что этой женщины вообще не существует! Что её нет ни среди мёртвых, ни среди живых, представляешь?! Как будто передо мной призрак сидит! Я попросила её прийти позже. Думала, просто день для гадания неподходящий — такое бывает. Сегодня она пришла снова — результат тот же! Блин, Злата, у меня до сих пор мурашки по коже! Ты не могла бы её проверить?

— Что именно ты собираешься проверять — не зомби ли твоя клиентка?

Ещё один тяжёлый вздох:

— Не зомби. Нормальная она, живая, даже тёплая. Да, я до неё дотрагивалась, не удержалась. Хватит хихикать! Мне в тот момент как-то не до смеха было! А после истории с Мартой я уже во что угодно поверить готова!

Я с трудом сдержала очередной смешок, представив, как Дарина с опаской ощупывает клиентку.

— Даш, есть немало ситуаций, которые карты могли так истолковать. Например, пережитую клиническую смерть в прошлом. Узнай, не случалось ли с ней чего-то подобного. Но если настаиваешь, возьми у дамы волосы. Проверим.

— Уже взяла. Сказала, для усиления эффекта нужно. Я в воскресенье заеду, ладно?

В дверь позвонили.

— Заезжай, конечно. Ко мне тут пришли. Позже созвонимся.

В прихожей утреннее чувство безысходности вернулось. За дверью стоял парнишка-посыльный из соседнего гипермаркета. Он работал сразу в нескольких отделах и пару раз доставлял мне заказы на дом.

— Мелихова Злата Романовна? Это вам. Получите, распишитесь.

Он протянул мне букет чёрных роз. Не тех, искусственно подкрашенных, что сейчас в моде, а настоящих — насыщенно тёмно-бордовых с фиолетовым оттенком. Розы, которые мой отец оставлял на телах своих жертв!

— Что такое? Вам плохо?

Наверное, я заметно побледнела и не смогла скрыть испуг.

— Всё… всё в порядке. Кто заказал цветы?

— Неизвестно. Заказ и оплата поступили через наш сайт. В письме было только пожелание, что написать в открытке.

— В открытке?

Я неохотно взяла букет и отыскала между цветов маленькую розовую открытку. Самую обыкновенную, стандартную и, на первый взгляд, не предвещающую ничего дурного. Но вот от фразы, написанной на её оборотной стороне, мне действительно стало плохо. Там было всего три слова: «С днём рождения, Марьяна!»

До этой минуты я была уверена, что в Лесогорске никто не знает моего настоящего имени.

Рассыпавшиеся чёрно-бордовым веером розы лежали на полу у запертой двери. Их бы собрать и выбросить, но не было ни сил, ни желания что-то делать. Я даже не знала с чего начать. Собраться с мыслями не получалось. Единственное на что меня хватило — позвонить бабушке, убедиться, что с ней всё в порядке. Она уже больше часа в пути и, надеюсь, в относительной безопасности, а вот что делать мне?

Интуиция и все безусловные рефлексы громко и настойчиво советовали бежать. Собрать вещи, сесть в ближайший поезд, догнать бабушку в Липецке и уехать вместе с ней подальше! Только куда? Тот, кто заказал букет, знает мой адрес, значит, следит и из вида уже не выпустит.

Как такое могло случиться?! Войнич клялся, что с новыми документами вычислить нас невозможно (бабушкины он тоже обновил и переслал позже).

Мысли о спортсмене тревоги не вызвали. Сам он на такие чёрные шутки юмора не способен. Тогда кто же? Кто ещё знает обо мне? Его детектив — он точно в курсе моей родословной! Или Громов всё же вычислил? Нет, этот чистой воды вымогатель. Он в прятки играть не станет, сразу карты выложит и денег потребует.

Звонок в дверь заставил вздрогнуть. Вот уже и нервы сдают. Кто там ещё? Я спрятала открытку в карман платья и пошла в прихожую. Если честно, было страшно. Настолько, что впервые за последние месяцы я воспользовалась настоятельной бабушкиной рекомендацией и посмотрела в глазок. На лестничной площадке стоял полицейский. Его лицо показалось знакомым. Капитан Синицын, кажется, если его ещё не повысили или не разжаловали.

— Добрый день. Гражданка Мелихова? — Он представился, показал удостоверение и, заметив, рассыпанные в прихожей розы смерил меня очень странным взглядом. — Это ваши цветы?

— Нет. То есть да. Подарили. А вы по какому поводу, Михаил Владимирович?

— Вам знакома некая Анна Репина?

Память услужливо выдала образ бледной, измождённой, рыжеволосой, веснушчатой девушки за каких-то полтора года превратившейся в старуху. В свои двадцать три Аня была наркоманкой со стажем. Но её бедная мама не теряла надежды исцелить дочь от зависимости и несколько раз приводила ко мне. К сожалению, сама Анна от терапии категорически отказывалась, поэтому я только снимала интоксикацию и отпускала её до следующей «ломки».