Джонатан Барнс - Сомнамбулист

Однако вы, несомненно, приметесь утверждать, будто подобное случается в одних дешевых романах да на театральных подмостках. Что ж, возможно, я действительно позволил себе чрезмерно увлечься вульгарными сенсационными выдумками в духе желтой прессы.

Третий вариант и по сию пору представляется мне самым малоубедительным. А именно — Эдвард Мун действительно обладал способностями, лежащими за гранью понимания современной науки. Он сумел заглянуть в душу Гаскина и каким-то непостижимым образом прочесть ее. То есть — хотя это выглядит странно и экстравагантно, но я вынужден это отметить — он действительно умел читать чужие мысли.

Аплодисменты стихли.

— Мистер Гаскин? Я должен кое о чем вас спросить.

— Да что угодно.

— Когда вы собираетесь рассказать обо всем вашей жене?

— Не понял.— Лицо мужчины потемнело. Следующую реплику иллюзионист адресовал не столько мистеру Гаскину, сколько невзрачной миссис Гаскин, все еще стоявшей в третьем ряду, раскрасневшейся и румяной от гордости за своего мужа.

— Примите мое сочувствие, сударыня,— произнес он.— Мне не представляет удовольствия сообщить вам, что ваш муж лжец, жулик и изменяет вам.

Со стороны аудитории послышались довольные сдавленные смешки.

— Последние одиннадцать месяцев он состоит в близких отношениях с судомойкой. А последние две недели они стали подозревать, что она беременна.

Театр затих, улыбка стекла с губ миссис Гаскин. Она испытующе воззрилась на мужа и пробормотала что-то неразборчивое.

— Да чтоб у тебя глаза повылазили! — взревел Гаскин, сделав шаг вперед и явно собираясь наброситься на иллюзиониста с кулаками. Однако, прежде чем он успел его ударить, чья-то могучая фигура безмолвно материализовалась между ним и мистером Муном подобно невесть откуда взявшимся крепостным воротам.

Подняв взгляд, Гаскин обнаружил перед собой Сомнамбулиста, причем лицо лакея находилось где-то на уровне живота великана. Громадный человек, закрывший собой мистера Муна, хранил молчание и бесстрастным выражением лица напоминал изваяние с острова Пасхи. При виде столь несокрушимой силы и столь непреодолимой преграды Гаскин стыдливо ретировался. Бормоча извинения, он покинул сцену и трусливой рысцой поспешил вон из театра.

Мун позволил себе криво усмехнуться ему вслед, затем, широко раскинув руки, повернулся к публике.

— Аплодисменты,— воскликнул он,— самому замечательному человеку в городе! Спящий! Бессонный! Прославленный Сомнамбулист с Альбион-сквер! Леди и джентльмены, позвольте представить вам... Сомнамбулиста!

Зрители взревели от восторга, и смущенный великан поприветствовал собравшихся неуклюжим кивком.

— Шпаги! — потребовал кто-то с галерки.

— Шпаги! Шпаги! — с готовностью подхватили его приятели.

Через несколько мгновений основная часть публики скандировала то же самое.

Мистер Мун горячо похлопал Сомнамбулиста по спине.

— Давай, — сказал он. — Мы не должны разочаровывать их.— И вполголоса добавил: — Спасибо.

Иллюзионист ненадолго исчез и вернулся с полудюжиной довольно жуткого вида шпаг (их на продолжительное время позаимствовали у Колдстримского гвардейского полка ее величества). Оркестр выдал соответствующую мелодию, подав тем самым знак Сомнамбулисту. Тот аккуратно снял сюртук, продемонстрировав безупречно белую накрахмаленную рубашку.

В театре воцарилась тишина. Все ждали зрелища, ради которого, собственно, и пришли сюда. Очередной доброволец, вызванный из зрительного зала, проверил остроту и прочность клинков, а также убедился в отсутствии под рубашкой великана какой-либо скрытой защиты — панциря или специального механизма. И вот наконец мистер Мун взял одну из шпаг. Под безжалостным светом газовых светильников и взглядами толпы он вогнал клинок в грудь Сомнамбулиста. Острие, издав влажное чмоканье, погрузилось в тело великана, а через пару секунд стальной кончик с тошнотворной неизбежностью появился из его спины. Сомнамбулист только моргнул. Кто-то в зале радостно завопил, кто-то ахнул, остальные, изумленно выкатив глаза, в молчании таращились на сцену. Несколько дам — между прочим, им также составила компанию парочка джентльменов — упали в обморок.

Под барабанную дробь мистер Мун протянул руку за новой шпагой. На сей раз клинок прошел сквозь шею Сомнамбулиста. Острие показалось из затылка. Больше не делая пауз, иллюзионист принялся вгонять оружие в бедро, живот и под конец в самое болезненное место на мужском теле — пах великана.