Сергей Лексутов - Игра в голос по-курайски

— А на что ты мне нужен? — проворчала Шахиня под нос. — В роли Мурзы ты меня больше устраиваешь, особенно если находишься подальше…

Поколебавшись, она поднялась с ложа, в руке ее сверкнул острый, с узким лезвием, кинжал. Подбежав к Мурзе, она задумчиво повертела кинжалом у его носа. Отточенное лезвие остро блеснуло Мурзе в зрачки. Смерть, злорадно ухмыльнувшись, дунула ему в лицо. Не выдержав, Мурза опустил веки. Да, Шахине надо быть дурой, чтобы не воспользоваться благоприятным моментом. Улики налицо, привязаны к рукам Мурзы. Ей даже не придется ничего объяснять в Шахнадзоре.

Но Шахиня смилостивилась. Кинжал полоснул по веревкам, и крылья, затрепетав последней судорогой жизни, упали на подоконник. Брезгливо, лезвием кинжала, Шахиня спихнула их на улицу. Обернувшись к псу, повелительно скомандовала:

— Фасс!

Глухо заурчав, пес ринулся в окно. Бант зацепился за шпингалет рамы, распустился, и лента осталась висеть, чуть колеблемая легким ночным ветерком. Шахиня взяла ленту, задумчиво произнесла, глядя в темноту за окном, откуда слышалось чавканье и плотоядное урчание жрущего пса:

— Хороший, ласковый песик…

— Да уж, ласковый… — проворчал Мурза, разминая затекшие руки.

— Чем ты кормил его, недостойный рабов своих, властитель?

— Баклажанами. Чем же еще? — пожал плечами Мурза.

— Болван! Хороших псов нельзя кормить баклажанами. И уж тем более, позволять своим приспешникам спаивать кумысом от бешеной кобылы. Проваливай в свою юрту.

— О, богоподобная! Дозволь мне до утра побыть в твоей юрте. Я опасаюсь, что проклятые террористы снова замышляют акт вандализма по отношению ко мне.

— Терпи. Тебе оказано высокое доверие готовить дикие племена к достижению Великой Цели. Что ж, смирись, если тебя настигнет смерть от рук невежественных террористов. Будь готов принять венец мученика… И потом, тебе нельзя оставаться в моих покоях, это могу неправильно понять.

— Повелительница помыслов моих! — Мурза рухнул на колени. — Ты давно занимаешь все мои мысли, ты давно предмет моих мечтаний! Давай вместе готовить неразумные племена к постижению Великой Цели…

— Дерзкий червь! — рассержено воскликнула Шахиня. — Как ты только додумался до такого?! Неужели ты допускаешь мысль, что я откажусь от высокого имени — Шахиня, и пожелаю назваться Мурзиней?!

— Да нет, я надеюсь, ты поделишься со мной своим именем… — робко пробормотал Мурза.

Но Шахиня не слушала, она разбушевалась не на шутку:

— Ты заслуживаешь, чтобы тебя посадили на кол!

Мурза понял, что не вовремя предложил Шахине соединиться с ним, и перетрусил. Но исправить положение было уже невозможно. Осознав, что последний шанс его оказался призрачным, лишь плодом его воображения, он закрыл глаза и приготовился к смерти. Да, это она, она сама решила устранить его руками каких-то террористов!

Но Шахиня вновь смилостивилась.

— Встань, — мягко произнесла она. — Ты должен до конца исполнить свой долг. А в утешение, вот тебе от меня подарочек, — и она повязала на шее Мурзы бантом ленту, бывшую на хвосте пса.

Сердце Мурзы преисполнилось гордости и надежды, что он еще поживет, повластвует, и он смело направился к выходу. Навстречу ему попался пес. Он вкусно облизывался, тряс башкой, пытаясь вытряхнуть пух от крыльев, набившийся в ноздри. Не обратив на Мурзу ни малейшего внимания, прошествовал к ложу Шахини и растянулся на коврике.

Шахиня ласково пропела вслед Мурзе:

— Я решила забрать себе твоего песика после излечения в антибешкумысном диспансере. Ты не возражаешь?

Мурза низко склонился, в знак того, что не возражает, и, пятясь задом, выбрался из покоев. У двери его поджидал раб Шахини с халатом в руках. Мурза за время воздушных скитаний совсем забыл, что на нем пляжный костюм. То есть, нет почти ничего. Он поспешно принялся надевать халат, как вдруг в приемную Шахини двое стражников втащили Принцессу. Она упиралась, старалась вырваться, но стражники неумолимо влекли ее к двери покоев Шахини. Позади шел третий стражник и благоговейно, на вытянутых руках, нес кальян. Мурза сразу узнал его, мгновенно все понял, и окончательно воспрянул духом.

Стражники втащили Принцессу в покои, а Мурза навострил уши. Из-за двери донеслось:

— Как посмела ты, негодница, летать к последнему морю в обществе темной, подозрительной личности?! Да еще, бесстыдница, курить начала!

— Неправда! — послышался пронзительный крик Принцессы. — Он благороднее всех шахов и султанов вместе взятых!