Песах Амнуэль: Что там, за дверью?

— Господа! — сказал проводник, просовывая голову в приоткрытую дверь. — Лондон, господа! Вокзал Виктория. Мы прибыли.

Действительно, поезд уже стоял, за окном сновали люди, носильщики везли на тележках огромные чемоданы, кто-то кого-то звал, продавец вечерних газет громко выкрикивал заголовки — мы приехали и даже не заметили этого. Пришлось покинуть вагон, влиться в людскую реку, текущую к выходу. Мы молча вышли на привокзальную площадь, где я надеялся поймать такси и пригласить Каррингтона к себе.

Какова была моя радость (вы не представляете, как улучшают настроение такие мелкие непредсказанные детали)., когда, едва мы покинули здание вокзала, я услышал свое имя, выкрикиваемое громким голосом, и увидел спешившего к нам Найджела.

— Сэр Артур! — взывал дворецкий. — Прошу вас, сэр! Машина там, у тротуара!

Мой седан действительно стоял у противоположной стороны улицы.

— Миссис Дойл, — продолжал Найджел, — телефонировала в госпиталь, и доктор Берринсон сказал, что вы с господином Каррингтоном выехали поездом в восемнадцать сорок три, вот госпожа и велела мне ждать здесь…

— Спасибо, Найджел! — прервал я дворецкого и обратился к Каррингтону с предложением выпить рюмку «Камю», а то и поужинать (наверняка у Джин есть что предложить запоздалому гостю) у меня дома.

— О… — смутился Каррингтон. — Я не хотел бы… То есть я хотел бы закончить наш разговор, но не хотел бы…

— Хотите вы того или нет, — твердо заявил я, — но машина подана, приглашение сделано, и вам придется его принять, если вы не хотите обидеть не только меня, но и мою жену, наверняка ожидающую, что приедем мы вдвоем. От нас вы сможете позвонить домой и предупредить свою дочь о том, что задержитесь на час—другой. Найджел вас потом отвезет.

Не желая выслушивать возражений, я раскрыл перед Каррингтоном дверцу машины.

После того как мы — при участии примкнувшего к нам Адриана — расправились с куриными ножками в соусе (Джин нас, конечно, встретила, но участвовать в трапезе отказалась, сославшись на то, что ничего не ест после шести вечера), я провел Каррингтона в кабинет и здесь, закурив наконец и Разлив по рюмкам обещанный коньяк, усадил гостя в кресло, сел за свой стол, а сын, не пожелавший упускать ни слова из нашего разговора, примостился на маленькой скамеечке У камина — это было любимое его место в моем кабинете, он еще в детстве мог часами сидеть здесь неподвижно, глядя, как я работал и как вылетали из камина яркие искры.

— Мы ведь с вами христиане, дорогой Каррингтон, — сказал я, разлив по рюмкам коньяк.

Найджел принес на подносе блюдечко с лимонными дольками и моим любимым горьким шоколадом, я с удовольствием откусил кусочек, Каррингтон последовал моему примеру, Адриан предпочел сигарету.

— Мы христиане, — повторил я, — и верим в то, что смерть существует лишь для тела, а душа переходит в иной, приближенный к Создателю мир. Но каков тот мир, о котором так много говорят церковные адепты? Из многочисленных контактов с душами во время спиритических сеансов я вынес четкое ощущение, что в потустороннем мире души сохраняют не только свой земной характер, но и — в определенном смысле — земную оболочку. Они даже одеваются так, как одевались при земной жизни, сохраняют свои земные привычки, да и вообще у меня создалось впечатление, что мир усопших почти ничем не отличается от нашего — однажды вызванная медиумом душа рассказала, как они с приятелем ездили на пикник, как нежились на солнце] совсем так же, как мы делаем это здесь, выезжая на природу после долгой и холодной лондонской зимы.

У меня нет ни малейших сомнений в существовании загробного мира, — продолжал я, — как нет сомнений и в том, что души, в нем живущие, могут являться по зову медиума и отвечать на задаваемые им вопросы. Но много лет занимаясь этой проблемой, убеждая — и убедив, смею надеяться! — множество людей в том, что спиритизм ближе к науке, чем иные, казалось бы, сугубо научные направления, я сам долгое время находился в плену иллюзии. Мироздание, созданное Творцом, устроено гораздо сложнее, чем это представляется самым мудрым философам. Церковные же догматы и вовсе сводят устройство мироздания к простым механистическим представлениям: наш мир и мир загробный, состоящий из Чистилища, Ада и Рая. Мироздание для нищих духом. Впрочем, я не собираюсь ни разоблачать догматы церкви, к которым не испытываю почтения, ни критиковать представления моих друзей-спиритуалистов, видящих лишь то, что представляется поверхностному взгляду.