Нора Робертс - Призрак смерти

Поскольку только автоповар Евы готовил настоящий кофе, она сначала зашла к себе. Рорк сидел за столом в ее кабинете и возился со своим карманным компьютером.

— Отправляйся домой, — сказала Ева. — Мне предстоит работать всю ночь.

— Да, но я хотел сначала увидеть тебя. — Он встал и погладил ее щеку: — Смажь это чем-нибудь, ладно?

Прежде чем она успела ответить, Рорк прикоснулся губами к ссадине на ее щеке.

— Ты получила ее признание? — спросил он.

— Она поет как птичка. Затвердила свою роль не хуже, чем Святое Писание. Мира согласна со мной, что она сумасшедшая, но это не спасет ее от камеры.

— Печально, что одержимость одной женщиной может причинить столько горя в течение такого долгого времени.

— Сегодня ночью кое-что закончится.

— На этот раз Рорк нежно поцеловал Еву в губы.

— Приезжай ко мне поскорее.

— Можешь на это рассчитывать, — пообещала Ева.

Оставшись в одиночестве, она уселась за стол. Она написала отчет и составила бумагу с обвинением Рэдклиффа С. Хопкинса I в убийстве первой степени Бобби Брэй. Потом она сложила документы в папку и после недолгого размышления достала еще один бланк.

Ева написала запрос о выдаче останков Бобби Брэй — в том случае, если родственники не заявят о своих правах, — чтобы тихо и мирно похоронить их.

— Кто-то должен это сделать, — сказала она вслух.

Потом она выпила кофе и потянулась, разминая ноющие плечи, а затем снова вернулась к работе.

А в доме номер двенадцать воцарилась тишина. Никто больше не пел, не плакал и не смеялся. Никто не расхаживал по дому.

Дом номер двенадцать опустел впервые за восемьдесят пять лет.

Serenity (англ.) — безмятежность.