Никита Калинин - Под сенью исполинов

Меж тем Ординатор монотонно продолжал:

«Лейтенант межпланетной службы, Павлов Роберт Анатольевич. Должность: инженер-маркшейдер. Год рождения две тысячи тридцать второй. Экспедиция третья по счёту».

Заметно стесняясь, якут поднялся и коротко поклонился, точно вышел к трибуне на вручение важной премии.

— Павлов. Роберт Анатольевич, — от незнания что сказать он хлопнул себя большими ладонями по ногам. — Пфф… Геолог. Взрывотехник. Ну… вот.

И быстро сел.

«Лейтенант межпланетной службы, Трипольский Алексей Сергеевич. Должность: научный сотрудник. Год рождения две тысячи тридцать девятый. Экспедиция первая по счёту».

Бурова сильно удивила воспринятая информация. Он даже обернулся на живо поднявшего Фарадея. Быть может показалось, но в глазах инженера мелькнуло нечто сродни уважению.

— Приветствую всех! Меня зовут Алексей. Можно просто — Лёша. Но лучше Алексей. Я по специальности химик. По призванию… учёный, — Нечаев руку на отсечение выложил бы, что он чуть не ляпнул «гений». — По натуре — хороший человек, холерик, люблю читать и знаю три языка, в том числе английский, — он кивнул Майклу, — немецкий, — кивок, не такой уверенный, в сторону Виктории, — и китайский. Да! Русский ещё! Четыре получается…

Дрожь в руках Трипольского была заметна невооружённым взглядом. Вряд ли это волнение, скорее — болезнь Паркинсона ранней стадии. Волнение лишь выявило эту дрожь. Тем временем Фарадей самозабвенно продолжал:

— Вне Земли я впервые, но я читал книги, то есть письменные отчёты: про Марс, про Анубис, про Хиц-3, Хиц-2, Цереру-3, Таганрог…

При упоминании последней планеты кое-кто посмеялся, Нечаев даже немного посветлел лицом. Один только широко улыбающийся Бёрд так и продолжил улыбаться. Он не слышал, как рассерженный на руководство родного города астроном, открыв представлявшую интерес планету, назвал ту Таганрогом. Так он искренне надеялся привлечь внимание к проблемам малой родины и верил, что хоть о каком-то Таганроге станут говорить лицеприятные вещи. В конечном итоге спор в каком Таганроге лучше — ныне притча во языцех среди подвыпивших работников ЦУПа.

Трипольского усадил на место только голос Ординатора:

«Лейтенант межпланетной службы, Иванов Иван…

— Иваныч! — идиотски хихикнув, выпалил Трипольский и пробежал вглядом по лицам, ища одобрение и улыбки. Но тут же сконфуженно уткнулся носом в стол.

…Витальевич, — Ординатор договаривал с неотвратимостью асфальтоукладчика. — Должность: офицер безопасности. Год рождения две тысячи тридцать шестой. Экспедиция третья по счёту».

Иван поднялся, кивнул так, будто ему кто-то робко аплодировал.

— Сказать особо нечего… — он развёл руками. — Я всегда готов помочь. Всё уже сказал майор Нечаев.

Не успел он усесться обратно в подвижное кресло, как голос в головах космопроходцев поднял на ноги следующего:

«Полковник в запасе, Ганич Леонид Львович. Должность: эксперт-наблюдатель. Год рождения одна тысяча девятьсот девяносто восьмой. Экспедиция первая по счёту».

Прежде чем что-либо сказать, Леонид Львович, сомкнув пальцы на животе, истинно по-пастырски, снисходительно-добродушно заглянул в глаза каждому. Нечаева передёрнуло.

— Я — ректор Уфимской богословской академии. Да-да, той самой, в которую не попал ни один снаряд или бомба… — теолог, видимо, поняв, что возгордился, потупил взор. — Я рад работать с такими профессионалами. Рад, что мы-таки добрались до восстановления коммуникации с Ясной. Очень надеюсь, что доктор Кислых ещё в добром здравии. Всего семьдесят восемь лет… разве это возраст?

Не найдя больше слов, Леонид Львович сел. Следом, поправляя чуть великоватую одежду, поднялся Майкл Бёрд. Он даже изобразил на лице некоторую серьёзность, вполне идущую ему. Возможно, у него была по случаю заготовлена неплохая речь, но его внезапно прервал безэмоционально продолжавший перечислять Ординатор:

«Лейтенант межпланетной службы, Пожидаева Ольга Андреевна. Должность: психосервер. Год рождения две тысячи тридцать четвёртый. Экспедиция вторая по счёту».

Холод. Роман не смог вдохнуть. Казалось, в кают-компании возник вакуум.

И Ординатор тут же, не делая никакой паузы, подытожил:

«Гражданская, Милош Милослава. Не входит в состав экспедиции. Её личность повреждена. Я закончил».

Старшие офицеры вошли в женский кубрик и расположились, чтобы видеть друг друга. Не тратя впустую время на переговоры, они вели персональные диалоги с Ординатором, запрашивали справки, сверяли факты, делали выводы. Порою встречались взглядами и посматривали на Нечаева.