Олег Рогозин - Заклинатель змей

— Есть связь! — крикнул он.

— Вижу, — кивнул Рогозин. — Только вы все равно уезжайте. Вон, народ эвакуируется, организуйте их в колонну, чтоб друг друга не передавили… Ну и, конечно, мне все еще нужен гарантированный живой свидетель. И, вот еще что, минутку…

Майор сел обратно в машину, захлопнул дверцу, повернулся к Саше.

— Слушай, мне срочно нужна твоя консультация… по морально-этическим вопросам, — сказал он чуть насмешливо. — Вот если один человек любит другого, должен ли он оберегать его от любых опасностей, или должен предоставить сомнительную привилегию оставаться рядом до конца?

— Вопрос, как я понимаю, исключительно абстрактный и теоретический, — язвительно ответил Саша. — После всего, что сегодня было…

— Допустим, — кивнул Рогозин, не отводя глаз. Он смотрел на Сашу внимательно и серьезно, точно демонстрируя — как тот скажет, так и будет, без шуток.

— Видел я одну картинку в интернете, — сказал Саша, отводя глаза — сложно было выносить этот взгляд. — Там цитата была. Что-то типа «если бы он решил расстрелять весь мир, я бы стояла рядом и подавала патроны». Ну, там еще баба такая нарисована, с пистолетом.

— Вот так, значит… — задумчиво сказал Игорь. Саша, сам того не замечая, до боли стиснул ручку дверцы, в которую зачем-то вцепился еще в начале разговора.

— Я это, конечно, чисто абстрактно. И теоретически.

— Уезжай с ним, — тихо сказал майор, мотнув головой в сторону терпеливо ждущего Ковалева.

— Вас что, сегодня мало по морде били? — спросил Саша, так и не поворачиваясь к нему. Рогозин тихо засмеялся, высунулся в окно, отдавая последние инструкции Ковалеву. Зазвонил мобильник, он быстро ответил на вызов. Саша сидел достаточно близко, чтобы услышать взволнованный голос Феликса.

— Дорогой мой, двенадцатый аркан это, конечно, не самая хреновая карта, но почему я все равно за тебя беспокоюсь?

— Потому что ты старый параноик, — ласково сказал Игорь. — Двенадцатый аркан это что, напомни?

— Эта карта называется «Повешенный», — пояснил Феликс. — Основное значение — жертва. Жертвоприношение. Тяжелый выбор.

— Тормозят твои карты, — фыркнул майор с явным облегчением. — Этот расклад уже безнадежно устарел. И все равно спасибо, за мной должок. Как закончится эта хренотень, зайду к тебе, расскажу забавную историю. Ладно, не хворай…

Саша смотрел на начальника испуганно — его почему-то результат гадания совсем не вдохновил.

— А вы уверены, что жертвоприношение… уже закончилось?

Игорь не ответил. Отвел взгляд, посмотрел сквозь лобовое стекло на снующих в панике людей. Имевшиеся в поселке машины уже уехали, перегруженные людьми, и оставшиеся уходили пешком, кто-то толкал перед собой тачки, нагруженный наспех собранными узлами, кто-то даже гнал с собой скотину, не желая оставлять любимых буренок на произвол судьбы. Животные шумели, дети плакали, а вдалеке уже горел какой-то сарай. Только пожара тут не хватало…

— Ну полный армагеддец, — прокомментировал Рогозин, оглядывая панораму. — Им, наверное, кажется, что это конец света. Да и тебе так кажется, верно ведь? По молодости всегда так… а на самом деле, печальная, но вполне рабочая ситуация. Ежели доживу до старости, непременно опишу в мемуарах. Армагеддон в деревне Гадюкино, название-то какое… Придется, конечно, мемуары выдавать за фантастику, а то не поверят ведь.

Не в силах больше выносить этот отвлеченный треп, Саша грубо схватил его за отвороты рубашки и поцеловал. Жарко и агрессивно, втискивая его в кресло, угрожающе прикусывая губы при попытке вырваться.

— А ты действительно экстремал, — выдохнул Игорь, глядя на него с изумлением, когда парень его все-таки отпустил. — Буду знать на будущее, что такие приключения тебя заводят… Есть у меня на примете парочка аномальных зон…

Коротко фыркнув, Саша вновь вцепился в него, терзая губы, прижимаясь всем телом. Просто хотелось почувствовать живое тепло рядом, хотелось убедиться, что мир не разваливается на части. Рогозин осторожно обнял его в ответ, запустил ладонь в отросшие волосы.

— Надо понимать, ты на меня уже не злишься? — спросил он чуть насмешливо, оторвавшись на мгновение.

— Очень злюсь, — сообщил Саша, увлекая его в третий поцелуй. Когда хлопнула задняя дверца машины, они отпрянули друг от друга, точно пойманные с поличным подростки. Саша с запоздалым стыдом подумал, что убегающим из родной деревни жителям только вот этого зрелища и не хватало.