Владимир Царицын: Операция "Змей"

- К разработке наших новых легенд приступили в то время, когда ты вместе с «лиловыми» штурмовал дворец диктатора. Просто время реализации нового задания наступило только сейчас.

- Где будем работать? – помолчав, спросил Скиф.

- Далеко. Все подробности в это воскресенье в 18.00 в Москве. Запомни адрес: - Зинка назвал улицу, номер дома и номер конспиративной квартиры. - Времени у тебя достаточно. Легенду закрой в ноль.

- Понятно. Ну, расскажи что-нибудь. Как дела в конторе?

- Нормально. – Зинка неопределенно пожал плечами.

- Как поживает наш дорогой Лис?

- Лис нынче большой начальник – руководит всем ближневосточным сек-тором.

Скиф слегка подрегулировал жалюзи, пуская в комнату утренний свет, и выключил торшер. Потом открыл бар и достал бутылку «Джонни Уокера». Вопросительно посмотрел на Зинку. Тот отрицательно мотнул головой.

- Пять тридцать две. - Зинка взглянул на часы.

- Ну и что? – Скиф пожал плечами.

- Да, расслабился ты, дружище, - улыбнулся Зиновий. – Придется подтягивать…

- Не хочешь виски, тогда кофейку сваргань, - Скиф кивнул на кухонный уголок, - а я пока душ приму.

В ванной комнате Скиф подошел к раковине, открыл кран и внимательно всмотрелся в свое отражение в зеркале. Скуластое смуглое лицо с чуть рас-косыми глазами, в которых европейцу ни за что не удастся разглядеть ни тревоги, ни негодования, ни любых других эмоций. Но сам Скиф заметил во взгляде легкую тень растерянности и недовольства собой. Да, расслабился… По поводу виски он, конечно же, пошутил и Зинка шутку понял, не мог не понять… Но вот как он проспал Зинкино проникновение? Конечно Зиновий профессионал, «лучший из лучших», но он-то, Скиф, всегда был круче. Со-всем чуть-чуть, но круче. А коэффициент удачливости у Скифа всегда был самым высоким. Сегодня удача от него отвернулась. Если бы проник не Зин-ка, а какой-нибудь чистильщик с определенной целью то он, Скиф был бы уже трупом. Если бы…

В комнате витал аромат кофе. Зинка исчез так же незаметно, как и появился. На журнальном столике, придавленная с краю бутылкой «Джонни Уокера», лежала мультифора с документами. Скиф убрал виски в бар, вытряхнул содержимое мультифоры на стеклянную столешницу. Паспорт и води-тельское удостоверение на имя гражданина Сингапура Афиногена Пака (Скиф ухмыльнулся – примесь азиатской крови позволяла использовать при составлении его легенды любую восточную национальность), сертификат о присвоении Афиногену Паку седьмого дана каратэ в стиле кекушин, диплом победителя соревнований по кун-фу, весь в китайских иероглифах, брелок гладиатора с секретом, какая-то справка, авиабилет до Домодедово на то же имя.

Кофе был невкусным (Зинка никогда не умел его заваривать, так и не научился за двенадцать месяцев, проведенных в кофейной империи - Джамалтаре), но имел одно неоспоримое достоинство - был горячим. Прихлебывая горьковатый напиток, Скиф мысленно прокручивал ситуацию. Судя по тому, что назван адрес явки, его уже проверили. И это опять не в его, Скифа пользу: он не заметил проверки. Судя по тому, что он еще жив, проверка ничего не выявила. То, что выявлять было нечего, было известно только ему самому. Задание будет видимо не простое и крайне секретное, раз оживили «покой-ников». И явно не в Джамалтаре: Скиф часто смотрел политические передачи о событиях, происходящих в Джамалтаре; из них он знал, что те легальные особы, с которыми им с Зинкой довелось встречаться, были еще у дел, а ста-ло быть, могли их опознать.

Закрыть легенду в ноль означало, что сюда он больше не вернется. То есть за оставшиеся неполных четверо суток Скиф должен уволиться с работы, продать квартиру, сняться со всех цивильных и прочих учетов и вы-ехать… допустим, в Зажопинск. Преуспевающий риэлтер Бакен Кожанов, тридцати двух лет отроду, законопослушный и лояльный к законной власти гражданин России, казах по национальности до Зажопинска не доедет.

Дантист пришел на встречу за десять минут до назначенного срока и удобно устроился у барной стойки в пол-оборота к входной двери.

Они увидели друг друга одновременно. Зиновий отметил, что выдержка у Дантиста осталась прежней: на лице не дрогнул ни единый мускул, грустное выражение больших серых глаз не изменилось. А ведь и Дантист числил его в погибших, и такая встреча для обычного человека могла бы стать шоком. Внешне Дантист тоже мало изменился – та же прямая осанка, худощавая тонкокостная фигура, копна пепельных волос, практически закрывающая высокий лоб, тонкие черты лица. Двухнедельная щетина еще не стала бородой, но была тщательно подбрита в нужных местах. Длинные узловатые пальцы плотно обхватывали пузатый бокал с янтарной жидкостью.