Дин Джеймс - Смерть по почте

Таблетки эти — славная замена отвратительному кровососанию, к которому вампирам приходилось прибегать в старые времена. И тот факт, что мне больше не приходится половину суток проводить в каком-нибудь темном углу, значительно увеличивает продуктивность моих литературных изысканий. Вампиры, видите ли, спят очень недолго. Двух-трех часов в сутки вполне достаточно, чтобы удовлетворить мои скромные потребности в отдыхе.

Хотя должен предупредить вас, что есть еще вампиры, которые живут по старинке. Они нападают на смертных, пьют их кровь, а затем скрываются в спешке и отсиживаются в светлое время суток в мавзолеях или на мрачных сырых кладбищах. Но среди нас есть специальный отряд, который ставит на место таких зарвавшихся бандитов.

Я лично думаю, что все это отвратительно, но вы же знаете, как упрямы становятся некоторые личности, когда речь заходит о традициях. Они боятся попробовать что-нибудь новенькое. В моем собственном случае положа руку на сердце могу клятвенно утверждать, что эти таблетки сделали мою жизнь после смерти гораздо приятнее.

Поскольку мне больше не надо беспокоиться, куда бы спрятаться после восхода солнца, у меня высвободилось много времени, чтобы поразмышлять над чем-нибудь более стоящим. Вместо того чтобы рыскать по окрестностям в поисках подходящей жертвы, я провожу часы «охоты» с большей пользой и несравненно большим удовольствием. Еще один миф про вампиров, о котором вам, вероятно, доводилось слышать, — это то, что у нас не может быть… как бы это помягче… отношений друг с другом… ну, вы понимаете, о чем я. С радостью могу вас заверить — это полная ерунда. С этим я бы ни за что не пожелал распрощаться.

Вот и Джейн Хардвик была вампиром нового времени, как и я. И я, признаться, очень этому рад. Прежние кровососы заставляли меня нервничать.

— Снаппертон-Мамсли — чудесная тихая деревушка, и мне бы хотелось, чтобы так все и оставалось, — сказала Джейн. — Раньше, — я знал, что под «раньше» она имела в виду времена до волшебных таблеток, — мне приходилось влачить жалкое существование, а люди вокруг думали, что я весьма эксцентричная особа. Но последние десять лет были просто чудесными, и я участвую в деревенской жизни на все сто.

— Как, например, в комитете по сбору средств на восстановление церкви. Ни больше и ни меньше, — сказал я сухо.

Джейн весело рассмеялась.

— Вот именно. Спору нет, многие в деревне думают, что я не в себе, раз после стольких лет вдруг стала прилежной прихожанкой и неутомимой труженицей, что бы ни требовалось сделать на общественных началах.

— Просто свет в оконце на пути в Бедфорд? — Бедфорд — это ближайший крупный город, всего в нескольких милях по трассе. Джейн предпочла не замечать моего насмешливого тона.

— Ты быстро приспособишься к деревенской жизни, — сказала она. — Если, конечно, будешь осмотрительным. В деревне много любителей совать свой нос куда не следует. — Она улыбнулась. На этот раз я воспринял ее улыбку как предупреждение. — После чайных посиделок у викария ты, вероятно, уже понял, что наш святой отец совершенно без понятия, что к чему. А бедолага Летти? Ты сам все видел, она понимает не больше мужа, да и не пытается ни в чем разобраться. Прунелла Блитерингтон настолько поглощена собой, что замечает что-либо только тогда, когда это может коснуться ее или ее домочадцев.

— Да, кстати, это напомнило мне кое о чем. Что за история приключилась между ней и этим бедным существом, что управляет деревенским магазином при почте? — Вот теперь-то мы добрались до поистине интересных дел.

— Ах да, дорогая Эбигейл, — вкрадчиво проговорила Джейн. — Когда-то, давным-давно, Эбигейл Уинтертон и Прунелла Рагзботтом [2] Можно перевести эту фамилию как «камнедробильная задница». (да-да, ее именно так и звали) были лучшими подругами. Начиная с самого детства. Обе были дочерьми торговцев, хотя Прунелла всегда замалчивает этот факт. Мистер Рагзботтом был амбициозным зеленщиком, а отец Эбигейл управлял тем же магазином, что и она сейчас. Тебе, вероятно, в это сложно поверить, но много лет назад обе они были хорошенькими девушками. Достаточно хорошенькими, чтобы охмурить своими сомнительными чарами сына местного баронета. Покойный сэр Босуорт Блитерингтон считал себя дамским угодником, что, к сожалению, часто случается с молодыми людьми этого сословия. Так вот, он не пропускал мимо ни одной юбки, чем и воспользовались подруги. В итоге в условиях здоровой конкуренции верх одержала Прунелла, став леди Блитерингтон. А Эбигейл, хотя, вероятно, и любила баронета, проиграла схватку и вынуждена была признать свое поражение на поприще матримониальных баталий. С тех пор они с Прунеллой стали злейшими врагами. У бедного Босуорта Блитерингтона не было ни малейшего шанса, с тех пор как Прунелла поставила на полку свой кубок победителя.