Антон Грановский - Место, где все заканчивается

Вскоре пресс-конференция закончилась, и в зале началась обычная толкотня.

Молодые люди в двубортных пиджаках аккуратно, но жестко оттесняли журналистов, пробивая в их гуще узкий тоннель для пробиравшегося к выходу Черновца.

– Владимир Маркович! – пробился сквозь крики журналистов низкий чувственный женский голос. – Короткое интервью для молодежного журнала!

Политик обернулся на красивый голос и увидел прямо перед собой нежное девичье лицо в темных очках.

– Эту – ко мне в машину, – бросил политик одному из телохранителей, когда девичье лицо снова исчезло среди других лиц.

Тот кивнул и растворился в толпе.

Через пять минут Владимир Маркович сидел на заднем сиденье черного «Мерседеса». А рядом с ним, поджав красивые длинные ноги, примостилась журналистка.

Журналистка говорила что-то насчет возрастания процента преступности, о подростках, с которыми нужно заниматься особо, а Владимир Маркович неотрывно смотрел на ее ноги, и в голове его проносились соблазнительные видения, в которых фигурировали корсет и длинные перчатки из черного латекса, сверкающие цепи и черная кожаная плеть с изящной рукояткой, сделанной в виде возбужденного фаллоса.

– Владимир Маркович, что вы об этом думаете? – спросила журналистка.

Политик с большим неудовольствием оторвал взор от ее смуглых коленок и, улыбнувшись, сказал:

– Милая моя, это слишком сложные вопросы, чтобы обсуждать их в машине. Это тема для большого подробного разговора.

– Так давайте устроим большой разговор! – оживилась журналистка. – Наше издание готово выделить под этот материал четыре полосы.

Владимир Маркович прищурился:

– Чем же я заслужил столь пристальное внимание молодежного журнала?

– Вы очень интересный человек! – заверила его журналистка. – Бывший спортсмен, удачливый бизнесмен… Вы построили бизнес-империю с нуля. А теперь занялись политикой, и здесь вам тоже сопутствует успех.

– Ну, политик я пока еще начинающий, – скромно возразил Черновец. – Хотя амбиции у меня, честно признаюсь, далеко не шуточные. Так, значит, вы хотите, чтобы я дал вам подробное интервью? – Владимир Маркович улыбнулся мягкой отеческой улыбкой и как бы невзначай положил руку девушке на коленку. – На целых четыре полосы?

Журналистка смутилась, но руку его со своей коленки не убрала.

– Я была бы рада, если бы вы согласились.

– Гм… – Владимир Маркович задумчиво сдвинул брови. – Вот как мы поступим. Сейчас я собираюсь заехать домой – переодеться, отдохнуть, перекусить. Вы можете поехать со мной. У нас будет пара часов, чтобы все обсудить. Согласны?

– Согласна! – обрадованно кивнула девушка, но тут же смутилась еще больше.

– Вот и хорошо. Саша, поехали! – окликнул он водителя.

Тот кивнул и завел машину. «Мерседес» мягко тронулся с места. Черновец снова взглянул на журналистку:

– Как вас зовут, милая?

– Анжела, – ответила та.

– Анжелочка, я собираюсь выпить немного коньяка, чтобы снять усталость. Надеюсь, вы меня поддержите?

– Право, я даже не знаю…

– Не отказывайтесь. Коньяк хороший, французский.

Владимир Маркович нажал на едва приметную кнопку на дверце. Достал из выехавшего пенала бутылку коньяка и два бокала, свинтил крышку, наполнил бокалы. Протянул один Анжеле.

– Ну что – за знакомство?

– За знакомство! – улыбнулась она.

Двадцать минут спустя «Мерседес» въехал во двор элитного дома и остановился возле первого подъезда. Водитель выскочил из салона и открыл перед начальником дверцу.

– Проводить вас до квартиры, Владимир Маркович? – спросил водитель, когда политик и его спутница выбрались наружу.

Черновец качнул седовласой головой:

– Не надо. Мы с Анжелочкой прекрасно дойдем сами. Верно, Анжелочка?

– Верно, – улыбнулась девушка.

Она была уже немного пьяна.

– Сегодня работы больше не будет, Сашок, – сказал Владимир Маркович. – Поезжай домой и отдохни как следует. Последние дни были напряженными.

– Хорошо, Владимир Маркович!

Черновец обнял девушку за талию и повел ее к подъезду.

– Всего доброго, Владимир Маркович!

Черновец не обернулся, лишь поднял руку.

Водитель забрался в «Мерседес», а Черновец, остановившись у черной железной двери подъезда, набрал код, распахнул дверь, положил ладонь журналистке на ягодицу и легонько подтолкнул ее внутрь.

Войдя в ярко освещенный подъезд, политик плотно прикрыл за собой дверь, обхватил Анжелу за тонкую талию, притянул к себе и жадно впился губами в ее губы. Журналистка не сопротивлялась. Она обхватила ладонями его ягодицы и прижалась к нему еще плотнее. Черновец ощутил сквозь брюки жар ее бедер и почувствовал, что шалеет от страсти.