Андрей Хуснутдинов - Столовая Гора

— Нет, брата-близнеца не было.

— Откуда вам знать?

— Я, может, не так выразился, Марк, — пояснил Бунзен. — Брат-близнец мог быть. Докладчика на этот счет не проверяли. Но, во-первых, он сам сообщает, что процедура — очевидно, имеется в виду эта самая процедура фиделизация — в его случае оказалась преждевременной. Во-вторых, кроме заключения по пленке, еще существует протокол вскрытия.

— Вскрытия кого?

— Икса и его двойника.

Аякс сцепил руки на колене:

— Они что ж, и погибли одновременно?

— Никто не знает, из-за чего случилась перестрелка. В копии протокола даже вымараны место и дата происшествия. Указано, однако, что докладчик пережил двойника приблизительно на час.

— И насколько похожими они оказались?

— На сто процентов! — воскликнул Бунзен. — Внешне, по зубам, по родимым пятнам, по отпечаткам пальцев, по составу ДНК — ни одного расхождения! За исключением ран. Согласитесь, что никакие близнецы не могут иметь такой абсолютной степени сходства. После вскрытия, говорят, патологоанатом не только уволился с окружной должности, но и ушел в запой.

— А где проводилось вскрытие?

— В округе.

— Не здесь, значит?

— Если вы о Мариотте, то он и был тем самым прозектором, который проводил вскрытие.

— Да, — Аякс потер затекшую шею, — веселенькая история.

— Веселенькой она бы стала, — с сожалением вздохнул Бунзен, — если бы мы заполучили тела и пленки. А так это лишь очередная темная история. Которая, тем не менее, укладывается в рамках генеральной версии: контрразведка прописалась в Горе заодно с церковью. У меня недостает фактов, да, но я не собираюсь восполнять их нехватку чепухой. И пока моя версия о КПП над бездной не входит в противоречие с фактами, пусть уж будет КПП, чем Иезекииль.

— Скажите, — произнес с затаенной улыбкой Аякс, — а вам точно известно, что фильм, который прилагается к докладу — ну, съемку этой самой процедуры, — что окружной и генеральный прокурор действительно видели его?

— Ну, разумеется, — ответил Бунзен.

— А откуда, простите за нетактичный вопрос? С чьих слов?

— Да хотя бы со слов моего шефа, окружного прокурора.

— То есть, — Аякс поднес к лицу сложенные ладони, — он заверил вас, что на пленке — процедура воскрешения?

— Никаких таких заверений он не делал. Да и не мог делать.

— Почему?

— Потому что давал подписку о неразглашении.

— Со съемкой вскрытия, — предположил Аякс, — та же история — все знают о ней, но из простых смертных никто в глаза не видел?

— Не пойму, Марк — куда вы клоните?

— Вам не приходило в голову, лейтенант, что все эти невидимые улики существуют лишь постольку, поскольку обеспечивают брожение умов?

— Мы имеем дело не со слухами, а с фактами. Прокуратура, пусть даже окружная — это все-таки не форум и не базар.

— А какие еще факты говорят в пользу вашего КПП над бездной?

Бунзен, сняв очки, поднес их к горевшей на потолке лампе подсветки и, сковырнув пальцем со стекла соринку, опять надел.

— Не столько факты, сколько статистика, — сообщил он.

— Какая статистика?

— С середины двадцатого века — когда, по сути, ее и стали вести — в окрестностях Горы теряются следы приблизительно пятнадцати тысяч человек. Реальная сумма, думаю, намного больше.

— Пропавшие без вести? — сказал Аякс.

— Да.

— И откуда такие фантастические цифры?

Следователь, улыбаясь, повертел у лба сложенными щепотью пальцами, будто вкручивал лампочку.

— Результат сравнительного анализа. По пропавшим без вести в генеральной прокуратуре ведется база данных, она постоянно обновляется.

— И пятнадцать тысяч человек, перед тем как исчезнуть, были замечены в Столовой Горе? — недоверчиво спросил Аякс.

— Не в самой Горе, конечно. Большей частью по направлению к ней — на железнодорожных вокзалах, на попутках и так далее.

— То есть вы хотите сказать, что тайная полиция ставит уничтожение врагов отечества на конвейер? Рудник — тайное кладбище Управления?

— Бог с вами, — отшатнулся Бунзен. — Если бы все было так просто.

— Ну, а как же тогда? — спросил Аякс.

— В последнее время мы — окружная и генеральная прокуратура — все чаще сталкиваемся с необычными артефактами внутри своей же системы, которые не имеют никакого отношения к контрразведке. Называйте их как угодно — чудесами в решете, подтасовками. Но притом, что объяснить их мы пока не в состоянии, этот ваш конвейер с врагами отечества они, по-видимому, способны развернуть на сто восемьдесят градусов.