Андрей Хуснутдинов: Столовая Гора

— Откроете мне, значит, глаза на агента Хассельблада?

— Более того, — лейтенант достал из стола потертую папку, заглянул в нее и закрыл с улыбкой, — одарю его фотографией.

— Хорошо. — Аякс прихлопнул себя по колену. — Договорились. Ночью, с двенадцати часов и примерно до половины первого, я был на руднике.

— С какой целью?

— Меня попросил о встрече владелец ресторана «79».

— Отчего именно он?

— Не знаю. Накануне днем я обедал у него.

Бунзен поправил очки.

— Почему он назначил встречу так поздно и далеко?

— Это мне тоже было бы интересно знать.

— Вы встретились с ним?

Аякс развел руками.

— Нет. Я прождал минут тридцать и уехал.

— Зачем же он хотел встретиться с вами?

— Не имею ни малейшего представления. — Аякс поудобней пересел на стуле. — Во время обеда он рассказал мне легенду о храме… этом… как его, Иезекииля?.. который якобы обнаружили в руднике. Я не поверил ему. Он, по-моему, обиделся. А потом в истерике позвонил на домашний номер и предложил встретиться.

— Может быть, он хотел предъявить какие-то доказательства на месте? — предположил Бунзен.

— Доказательства чего?

— Ну, существования этого храма?

— Я думаю, он хотел рассказать не о храме, а о том, что вынудило его к самой встрече. Я так и спросил его. Он сказал, что если мне это интересно, то я должен буду встретиться с ним в полночь на руднике. Это все.

— На руднике ничего странного не заметили часом?

Аякс кивнул на папку:

— Ваша очередь.

— Уговор дороже денег. — Лейтенант вытянул из папки фотографию и подал ее Аяксу. — Можете оставить себе.

На фотографии Аякс увидел сухопарого, канцелярского вида субъекта, который, позируя, со смехом плескался в бассейне с дымящейся водой.

— Это Хассельблад? — уточнил с недоверием Аякс.

— Агент Хассельблад, — ответил Бунзен. — Во всей красе.

— А где снято? — Аякс взглянул на карточку с обратной стороны, но там, за исключением детских каракулей, не было ничего.

— В местной водолечебнице.

Аякс убрал фотографию в карман и направился к двери.

— Я не сказал главного, — сказал Бунзен.

Аякс обернулся.

— Что еще?

— Судя по всему, вы гоняетесь за покойником.

Аякс закрыл уже приоткрытую дверь.

— Агент Хассельблад — мертв?

— Боюсь, к сожалению, что так.

— Откуда вы это знаете?

— Вопрос не в том, откуда я, прокурорская крыса, это знаю — усмехнулся лейтенант, — вопрос в том, почему вы, контрразведка, еще не в курсе.

Проезжая мимо ресторана «79», Аякс заметил у парадных дверей полицейскую машину и карету скорой помощи. Поднимавшийся в гору вагон фуникулера был набит до отказа. Пассажиры, которым не хватило места в салоне, висели на подножках. Аякс, раздумав, тоже свернул на плато.

На руднике бурлила плотная толпа зевак.

У самого обрыва лежал труп, накрытый куском пластика. Аякс предъявил полицейскому свое служебное удостоверение, пересек ленточное заграждение и, подойдя к телу, приподнял покрывало. Это был Иосиф. В области сердца на заскорузлой от крови рубашке чернели следы двух огнестрельных ранений.

Аякс подозвал из оцепления молодого капрала по фамилии Вернер и спросил, когда на месте происшествия успели побывать судмедэксперты.

— Задолго до нас, — ответил полицейский. — А что?

— Задолго — насколько?

— Не могу сказать. Во всяком случае, когда приехал наш наряд, они уже сворачивались.

— Гильз, оружия не нашли?

— Не знаю. Протокол осмотра составляли не мы.

Аякс отряхнул ладони.

— У вас в машине есть фотоаппарат?

— Конечно.

— Неси.

Сходив к автомобилю, капрал Вернер подал Аяксу камеру.

Аякс сфотографировал засохшую кровь на рубашке вокруг ран на груди трупа и свежую кровь на земле.

— Зачем это вы? — поинтересовался полицейский.

— Затем… — сказал Аякс, возвратив фотоаппарат. — Затем, что сегодня ты напишешь рапорт от своего имени. И в этом рапорте, к которому приложишь снимки, укажешь, что кровь на одежде трупа и под ним — разного происхождения. И что, по крайней мере, осмотр кровяных пятен говорит о том, что убийство было произведено в другом месте.

— Почему вы так решили? — опешил капрал.

— Потому что, если бы его застрелили тут, кровь на груди и под телом была бы одинаковой консистенции.

— Все равно не понимаю.

— Смотри, Вернер: кровь на одежде и под телом разная. А разная она потому, что сюда труп притащили, когда кровотечения уже не было. И, чтобы сделать видимость…