Она бросила в щель монету и отошла в сторону, уступая место за клавиатурой. Японка поколебалась, а затем, криво улыбнувшись, постучала по клавишам. Автомат подтвердил прием ставки, вся группа замерла, и мы в тишине прождали несколько десятков секунд, после чего на экране автомата отобразилась выбранная компьютером выигрышная комбинация. Японка улыбнулась чуть шире и отошла от клавиатуры.
— А теперь, может быть, вы? — Девушка улыбнулась другой женщине.
За секунду до этого я успел закрыть глаза, иначе, наверное, вскочил бы и прикончил ударами карате всю экскурсию. Послышалась мелодия, и почти сразу же — торжествующие возгласы японцев. Я открыл глаза.
Автомат пульсировал феерией красок. Японцы утратили всякое самообладание, девушка нее улыбалась так, что полиандр начал вытаскивать корни из земли, намереваясь прижать брюнетку к своей шершавой коре. Автомат выдал целую серию торжественных мелодий. Пойдешь на слом, дурак, подумал я.
— Семьсот сорок два доллара семнадцать центов! — воскликнула девушка, небрежно положив руку на корпус автомата.
Я с трудом оторвал взгляд от ее фигуры и в то же мгновение услышал откуда-то с потолка:
— Мистер Оуэн Йитс, пройдите, пожалуйста, к лифту номер четыре.
Пепельница, казалось, все еще таращилась на чертовски неотразимые формы девицы. Я призвал агрегат к порядку, бросив в нее окурок, и вошел в лифт, который тотчас нее тронулся с места и выпустил меня лишь в приемной Р.М. Гайлорда. Секретарша не произвела на меня особого впечатления, она была симпатичной, но не более того. Улыбнувшись, она повела меня к двери в кабинет босса — видимо, один из нескольких кабинетов, поскольку я не мог себе представить, чтобы в столь скромной обстановке один из богатейших людей в Солнечной системе заставлял падать на колени других сильных мира сего. Когда дверь открылась, он уже шел ко мне, протянув руку и приятно улыбаясь.
— Очень рад вас видеть, мистер Йитс, — сказал он, и я почти поверил, что он говорит правду. — Спасибо, Барбара, — бросил он в пространство за моей спиной, одновременно пожимая мне руку. — Не откажетесь от капельки коньяка? — спросил он, показывая на кресло.
— Вас не слишком-то балуют отказами, — сказал я. — Зачем же мне рисковать?
В ответ он должен был хитро и проницательно посмотреть на меня, словно говоря: «Не знал, братец, что ты такой сообразительный», но не стал этого делать, чем завоевал мою симпатию. Правда, ее завоевывает каждый, кто угощает меня коньяком из бутылки, на этикетке которой стоят три буквы: AYO. Гайлорд внимательно посмотрел на свой бокал и жестом предложил мне продегустировать напиток.
— Мистер Йитс, — начал он сразу нее после того, как сделал первый глоток. Мне понравилось подобное сочетание — моя фамилия и самый дорогой коньяк в мире. — У меня есть рецензии на ваши книги, и я знаю, что первые издания прекрасно разошлись, поэтому я прочитал обе повести. Согласен с рецензентами — с этого момента слово «чтиво» утратило пренебрежительный оттенок. Это именно то, что должно помогать от усталости, в пути или просто для поднятия настроения. Если вас устроят мои условия, я издам ваши книги большим тиражом, по-настоящему большим. Не то что в «Кей-Эй-Даблью».
Говоря все это, он забавлялся со своим бокалом, вглядываясь в то возникающие, то исчезающие в нем водовороты, ни разу не оторвав от него взгляда и не посмотрев на меня. Чем-то он напоминал мне сейчас Фила, стоящего передо мной и ковыряющего носком туфли ковер, что безошибочно значило, что еще немного, и он перейдет к сути дела, причем похвалы отнюдь не ожидает… Я сделал глоток и с удовольствием ощутил, как по спине пробежали мурашки. Интересный коньяк… Я сосредоточился на том, что говорил Гайлорд.
— Полагаю, остались лишь технические вопросы, которые должны обсудить между собой ваш агент и мои сотрудники… — В первый раз за две минуты он поднял взгляд от бокала и посмотрел на меня. — Как я понимаю, придя сюда, вы тем самым выразили свое согласие? Я кивнул.
— Отлично. — Он улыбнулся и тут нее опустил взгляд, словно желая частью своей улыбки наградить AYO. — Очень рад.
— Вы еще в состоянии радоваться по столь пустячному поводу?
Он негромко фыркнул и откинулся на спинку кресла. У него была забавная улыбка — губы дрожали, словно он не мог решиться, как поступить — разразиться громким хохотом или подавить смех в зародыше. На мгновение в его взгляде исчезла усталость.
— Сам себе удивляюсь, — сказал он. Похоже, искренне. — Но — да, каждая удачная сделка меня радует, независимо от ожидаемой прибыли.
Читать дальше