Вячеслав Ракитянский - Приют Одиннадцати

— Просчитать все варианты она не сможет. Я надеюсь, что мы не встретим их в России.

Единственное, что смущало Манфреда, — у Ракеша нет горной подготовки. Конечно, Кавказ — не Альпы. Сам переход не так сложен, но будет трудно адаптироваться к высоте.

Они спустились по склону и ступили на ледовое озеро. Ракеш чувствовал себя неважно, акклиматизация давалась с трудом, и он постоянно останавливался. Его мутило всю дорогу и пару раз вырвало.

— Как вы лазаете по этим горам, Лист? Это чёрт знает что, а не отдых.

— Я же предлагал вам остаться внизу. Сидели бы сейчас на базе, а не блевали по склонам.

— Вы в своём уме? Упустить такую возможность?

Ракеш поскользнулся и в который уже раз растянулся на льду. Манфред, не оборачиваясь и не останавливаясь, шёл вперед, надеясь на встречу с русским. Надежда его с каждым шагом превращалась в уверенность.

— До сих пор не могу понять, почему Завьялов не воспользовался рукописью Хирта? Ведь двадцать лет прошло, — бросил он через плечо.

— Скорей всего, ему, так же как и вам, отшибло память. А если он и узнал о содержании записей, то слишком поздно, вероятно, перед смертью. Возможно, он и погиб в тот день, когда прятал тетрадь на Эйгере. Этого мы уже не узнаем.

Ракеш в очередной раз остановился, чтобы перевести дух. Посмотрел на пик Калицкого.

— Вы знаете, что на тибетских знамёнах вход в Шамбалу изображался как торчащая из воды скала с плоской вершиной?

Лист сбавил темп, равнодушно пожал плечами. Его больше занимал предстоящий поединок с Завьяловым. Ракеш нагнал его и продолжил:

— На Тибете есть нечто похожее. Называется Большой Кайлас, это гора. Если доведется там побывать, можете сравнить.

— Меня вершины интересуют только с точки зрения их неприступности. Ходами и калитками в иные миры я сыт по горло. Если когда-нибудь окажусь в Тибете, буду держаться подальше от этого места, мне хватило. Сегодня воспользуюсь последний раз, если получится.

К десяти часам они подошли к пику Калицкого и разбили палатку.

Путь от подножия Эльбруса к скале они проделали вдвоём. Манфред поднимется на пик, а индуса подберёт группа туристов, следующая на базу в Терскол. Они будут проходить по ледовому озеру через несколько часов.

Манфред встал у подножия западного склона и просчитал маршрут. Восхождением это можно было назвать с большой натяжкой. До вершины всего двести метров местами совершенно пологого склона. Тем более всего "неделю назад" он здесь уже проходил. Небо не предвещало внезапных изменений погоды, хотя всякое могло случиться. Пожалуй, впервые в жизни Манфред смотрел на небо с некоторым сожалением.

— Больно уж чистое.

Ракеш остановился рядом, разглядывая скалу. Услышал слова Манфреда и спросил:

— А что не так?

— Мне казалось, что для подобного мероприятия нужен снежный буран или ещё какие-нибудь катаклизмы.

— Думаю, всё повторится, как и в прошлый раз, — ответил Ракеш. — Что-нибудь необычное уж точно произойдёт, и мне бы очень хотелось это увидеть.

— Увидите.

Индус задумался и внезапно сказал:

— Возможно, мы совершаем ошибку…

Манфред удивлённо посмотрел на Ракеша, криво усмехнулся.

— Не поздновато ли спохватились?

— Я не об этом. Не исключено, что ваше внезапное появление на передовой повлияет на ход войны. Немцы возьмут Москву…

— Да вы свихнулись! Сами агитировали меня! Всё должно идти своим чередом — это ваши доводы, не мои.

В голосе Манфреда чувствовалось раздражение.

— У вас с юмором плоховато стало в последнее время, Манфред. Это завьяловские штучки, скорее всего.

Манфреду и вправду было не до шуток, он достал из рюкзака лист бумаги и карандаш, набросал маршрут, показал индусу. Даже расписал время, за которое он собирается подняться на пик. Пока Ракеш изучал рисунок, Лист вытащил из кармана небольшой конверт, протянул Ракешу.

— Это вам.

— Что это?

— Теперь моё время выдавать вам конверты. Здесь договор и ключ от банковской ячейки. Банк находится на Бёрзенштрассе во Франкфурте. Ячейка оформлена на вас и на меня. Думаю, не имеет смысла говорить, что находится в ящике.

— Тетрадь Хирта?

Манфред кивнул, и Ракеш на минуту задумался.

— Зачем она мне? Я же сказал — единственное, что меня беспокоит…

— Я это уже слышал, причём не один раз. Можете уничтожить записи, если их появление противоречит вашей вере. Меня это уже не касается. Прощайте, Ракеш.

Манфред подхватил верёвку и ледоруб, направился к скале. Оглянулся назад и увидел небольшое тёмное облако — чуть севернее вершины Эльбруса. Он надеялся, что облако превратится в грозовой фронт и принесёт с собой снегопад или град.