Вячеслав Ракитянский - Приют Одиннадцати

Только вопросы остались прежними. Как и шестьдесят лет назад.

— Тебе было хорошо?

— Да, а тебе?

— И мне.

— Кажется, я влюбилась, Фредди.

Он не знал, чему больше удивляться. Тому, что это назойливое "Фредди" теперь его не раздражало, или признанию Марты. "Кажется, влюбилась". В его время это посчитали бы не совсем приличным. Девушка призналась первой, да ещё и после секса. Он захотел ответить ей откровенностью.

— Знаешь, у меня давно никого не было…

— Заметно.

Марта улыбнулась, потянулась к его губам. Он провёл ладонью по её груди, по чуть выпуклому животу, коснулся внутренней стороны бедра, почувствовал, как девушка раздвинула ноги.

— Нет, правда. Я даже не знаю, насколько давно…

— Хочешь ещё?

Спросила без смущения, как будто речь шла о пирожных или о партии в бридж. Да о чём угодно!

— А ты?

— Это не ответ.

Он действительно разучился, отвык от женщин.

— Хочу, — запоздало поправился.

Марта выскользнула из-под его руки и мгновенно оказалась сверху.

— Ты не против орального секса? — спросила игриво.

Он не нашёлся, что ответить, ему примерещилась в вопросе доля иронии. Не дожидаясь ответа, девушка коснулась языком его шеи, груди, опускаясь всё ниже. Подняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Слушай, я не хочу тебя обидеть, но ты, по-моему, очень долго сидел в своих пещерах.

— В горах, — поправил он.

— Ну да, в горах.

Манфред почувствовал, как губы девушки касаются его живота. Закрыл глаза.

— Давай, что там у тебя?

— Манфред фон Лист. Родился семнадцатого марта восемнадцатого года, погиб в шестьдесят втором. Жил во Франкфурте…

— Это не нужно.

Марта напечатала имя в поисковике. У Фреда закружилась голова от сумасшедшей скорости, с которой менялись картинки, фотографии и текст. Он даже не успевал сконцентрироваться, как тут же всплывало новое изображение. Наконец на мониторе появилась статья, заинтересовавшая Марту.

— Ну вот, нашла. Довольно известная личность, между прочим, этот твой Лист. А ты говорил — "да так". Он тоже альпинист, как и ты. Вот, здесь написано, что он совершил восхождение на Эйгер в сорок девятом и шестьдесят втором… Эйгер — это где?

— Это в Альпах, в Швейцарии.

— Тут и фото есть.

Манфред придвинулся ближе и увидел небольшую групповую фотографию, сделанную в Гриндельвальде. Да, так и есть — на переднем плане несколько альпинистов, за ними отель, смотровая площадка, и всё это на фоне Белой Кобры. Вот только лица плохо видно.

— Не могу разобрать, фотография маленькая.

— Можно увеличить.

Марта произвела несложные манипуляции, и фото стало чуть меньше, чем вполовину экрана. Правда, теперь все лица были как в тумане.

— Качество не очень, — сказала девушка.

— Не видно, кто есть кто, — от волнения голос Манфреда перешёл на хрип.

— Ясное дело, фото сорок девятого года.

Марта посмотрела на Листа, провела ладонью по его щеке.

— Ты такой серьёзный. Это всё настолько важно?

Он не ответил, просто кивнул.

— Если хочешь, поищу ещё.

— Если можно, — выдавил Лист.

— Нельзя, — попыталась пошутить, но он даже не улыбнулся. Был сосредоточен, ей даже показалось — напуган.

Марта продолжила поиски, а Манфред, который был уже не в состоянии следить за экраном, облокотился на спинку стула. Сердце защемило, оно на секунду приостановилось, затем рывком качнулось, заколотило с удвоенной силой. Фото ни к чёрту, но даже при плохом качестве снимка себя он бы узнал. Но среди тех пятерых, изображённых на карточке, его не было. И это очевидно. Один из компании показался ему знакомым, напоминал кого-то. Он с ужасом понял, кого именно.

— Вот, нашла! — Марта заёрзала в кресле, казалось, была рада не меньше Листа. — Тут даже подписано, кто есть кто. Штефан Лонг, Гюнтер Нортмайер, Фридрих Мейер, твой Фред Лист и Хельмут Корт…

Он боялся смотреть в экран, спрятался в ладони.

— Ужас какой!

— Что там? — глухо, отчуждённо спросил Манфред.

— Пишут, что из пятерых остался в живых только твой родственник, остальные погибли.

— Фото можно посмотреть? — решился, убрал ладони от лица и придвинулся поближе к монитору.

— Да, вот оно.

Текст скользнул вверх, Манфред увидел фотографию и подпись. Даже не стал читать имён, — сразу узнал альпиниста, стоявшего вторым справа. Гордый, слегка надменный вид, руки скрещены на груди. Широкие плечи и улыбающаяся физиономия Павла Завьялова. Манфред не удержался, вскочил со стула, зашагал по комнате. Он даже не заметил, как испугалась Марта. Вжалась в кресло и запахнула халатик.