Георгий Миронов - Ошибка предсказателя

И живые. В отличие от языков, которые он изучал уже полвека.

Впрочем, профессор, пользующийся любовью и уважением слушателей семинара, был еще в хорошей для своих лет форме. Немного уже грузный, с обширной лысиной на макушке, в молодости он явно обладал хорошей фигурой. Глаза профессора буквально обволакивали встречавшихся ему на пути хорошеньких студенток.

Он любил женщин. Женщины – высокие и маленькие, полные и худенькие, белокурые, жгучие брюнетки, белокожие рыженькие – всегда составляли для него часть жизни, и очень важную часть.

Но не основную. Базовый элемент – научные изыскания. Без ложной скромности он мог гордиться собой. Он имел докторские степени по истории, филологии, искусствознанию, философии и информатике. Любящие его женщины еще в юности говорили:

– Жорж, ну зачем ты так разбрасываешься? 3аймись чем-то одним, и докторская степень у тебя в кармане.

Когда карман разбух от дипломов, они ему говорили:

– Но если бы ты смог направить всю свою энергию на какую-то одну науку, то, возможно, сделал бы открытие, достойное медали лауреата Нобелевской премии.

Но заниматься все время одной и той же наукой ему было скучно. Стоило ему увлечься историей Прованса – и он принялся за изучение старопровансальского языка. И получил Гонкуровскую премию за переводы поэтов Прованса эпохи раннего Средневековья.

А когда взялся за переводы стихов кельтских поэтов, перенес свое внимание на составление азбуки друидов, перевел на французский «Двадцать один урок Великого Мерлина» и получил Серебряную медаль «За выдающиеся достижения в науке XX века» из университета в Кембридже.

Литературоведение не номинируется на «Нобелевку». Но он перевел на современный французский и английский всего Мишеля Нострадамуса, написал и издал за свой счет первую его научную биографию. И наконец, номинировался на Ноблевскую премию по литературе.

Увы, члены нобелевского комитета еще не созрели для настоящей поэзии, имеющей не один, а десятки смыслов, подтекстов, намеков, кодов и шифров. Они не увидели исторической значимости его открытий, скрытых в академических комментариях к собственным переводам Мишеля Нострадамуса.

Впрочем, всю степень своего величия он понял совсем недавно, когда закончил переводить последние, самые загадочные и ранее ни разу не переводившиеся ни на один язык мира катрены Мишеля.

Раньше любившие его женщины корили Жоржа: «С твоими талантами ты мог бы зарабатывать миллионы, а довольствуешься скромной зарплатой профессора Сорбонны и чисто символическими гонорарами из научных журналов»…

Сегодня он может сказать: милые дамы, и тут вы не правы.

Исключительно литературным трудом он заработал свой первый миллион. И вполне возможно, не последний. Миллион фунтов стерлингов из Лондона уже переведен на его счет в банк «Лионский кредит». Он проверил.

А за разгадку и перевод нескольких катренов Мишеля Нострадамуса на современные языки, французский и английский, за свои гениальные догадки, ночные бдения он только что получил еще сто тысяч евро. Причем, заказчик мог бы отказаться платить: гонорар в миллион фунтов предполагал перевод всего Нострадамуса.

Но заказчик был столь обрадован сделанным Жоржем открытием, что заплатил не предусмотренные рамочным соглашением деньги. Тем приятнее ощущать, что они – как бонус, премия, подарок судьбы.

Заказчик – некто Осинский, русский олигарх с неясной полукриминальной репутацией. У Жоржа даже мелькала мысль сразу после получения гонорара уйти в подполье, уехать, спрятаться в провинции, в поместье друзей, или даже улететь в столицу Камеруна, где послом Франции уже год был аккредитован его ученик.

Он не доверял Осинскому. Он даже готов был предположить, что тот, получив заказ, не заплатит, а прикажет убить переводчика.

Он был неправ. Последний перевод на парижский банк уже произведен. Он может прямо сейчас снять со своего счета, скажем, тысяч десять на мелкие расходы.

Богатому бедного не понять. Он никогда не делал культа из денег. Но комплекс небогатого, рассудительного француза заставил его полученный миллион потратить на покупку приличного поместья в Нормандии. Так что лишних денег до сегодняшнего перевода у него не было.

Теперь они у него есть. Их можно тратить. Жена отдыхает в Альпах, дочь и внучка постоянно живут в Италии (дочь вышла замуж за его коллегу, профессора университета искусств во Флоренции и счастлива во всех отношениях…)