Евгений Аллард - Долина гоблинов

— Откуда вы знаете? — грубо спросил он, нахмурившись, его маленькое сморщенное личико пошло крупными волнами.

— А я присутствовал на встрече гоблинов-людоедов, где вы об этом поведали, — торжествующе сказал я. — В большой пещере, туда вход ведёт через большую армейскую палатку. Я видел, как ваши гости жрали и пили там, распевали песни. Вы бросали им монеты. Вы снабжали ваших гостей костюмами троллей, искусно сделанными из резины, с электронной начинкой. Я видел такой в доме у туристов, которые живут на окраине деревеньки. И ещё. Я нашёл там обглоданную человеческую кисть в кастрюле.

— Хорошо, что вы рассказали, Олег, — задумчиво пробормотал он через паузу. — Я подозревал о том, что в вас взыграет профессионализм репортёра, и вы разгадаете мой секрет. Теперь тайна будет похоронена вместе с вами.

— Нас будут искать.

— И раньше искали. Но ничего не нашли. И не найдут. Ни ваших тел, ни даже упоминаний о вас. Ничего. Хотя. Я очень привязался к вам. Поэтому выполню ваше желание. Мы сейчас отправимся туда, где вы и Дарси найдёте последнее пристанище. Мне очень жаль вас убивать. Вы мне очень понравились. Очень. Но вы слишком много знаете. А тайна Долины троллей не должна быть раскрыта.

Он сделал знак, меня грубо потащили к двери и мы оказались во дворе, где нас ждала роскошная чёрно-белая тачка, с блестящей хромированной отделкой. Фёдор Николаевич или, лучше сказать, Теофил подошёл к ней, Борис, явно привыкший к такой внешности хозяина, подобострастно распахнул дверь. Меня засунули в другую машину. Мы проследовали тем же путём, что и пикап, который вёз меня в пещеру троллей. Странно, Теофил говорил про какой-то храм. Я считал, это будет новое место. Я ехал и думал, что нас похоронят вместе с Дарси в одной могиле, но она никогда не узнает, что я вернулся из-за неё. Я не мог сосредоточиться, мысли прыгали в голове, как зайцы. В сущности, Дарси не представляет никакого интереса для людоедов. Она такая худенькая. Нежные, тонкие ключицы, маленькие пальчики. Красивая женщина, но есть-то совсем нечего. Да и я не слишком аппетитная еда. Глупо.

Когда машина въехала в ворота, меня вытащили и, подталкивая в спину, повели через каменный проход. Мы не остановились в пещере, где я видел пир троллей, прошли дальше, через незаметный коридор с нависавшими с потолка глыбами льда. И оказались в вырубленной в камне небольшой комнатке с окном во всю стену. За ней я заметил ещё одно помещение с высокими, дощатыми шкафами и кабинкой. Теофил, гнусно ухмыляясь, подошёл и с притворной дружелюбностью изрёк:

— Вам, Олег, наверно, как репортёру будет интересно увидеть трансформацию обычного, ничем не примечательного человека в гоблина?

Он легко, как обезьяна прыгнул в высокое кресло, стоящее перед окном. Сложив, тонкие ручки на груди, приготовился ждать. В помещении, за которым мы наблюдали из окна, появился Эдуард Леонидович. Тот самый, который любил заниматься зарядкой. Он вошёл в кабинку, сбросил с себя одежду, натянул серо-зелёный костюм, и вышел скособоченным гоблином, весь в язвах и бородавках, с рыжими пучками шерсти на остроконечных ушах. Он подошёл к окну с другой стороны, и начал кривляться, как мальчишка. Растянул пальцами рот до ушей, обнажая ряд мелких, острых зубов, показал узкий, раздвоенный на конце язык. Длинный, морщинистый нос, похожий на хоботок, смешно извивался из стороны в сторону. Я понял, что стекло с одной стороны представляет собой зеркало, и он нас не видит. Если бы я не был связан, расхохотался бы над уморительными рожами, которые он корчил, но не смог выдавить даже улыбку. Все остальные «учёные» проходили кабинку и превращались в мерзких уродцев, толстых, тощих, больших, маленьких. По сияющему выражению лица Теофила, я понял, он специально устроил здесь наблюдательный пункт. Ему доставляло сладострастное удовольствие наблюдать, как люди обычной, даже привлекательной внешности превращаются в таких же уродов, как он сам.

— Вы, наверно, задаётесь вопросом — а зачем людям все это нужно? — услышал я торжествующий вопрос Теофила. — Можете себе представить человека, очень и очень богатого, которому доступно все удовольствия на свете? Он уже все попробовал. Абсолютно все. Ему хочется необычного, остренького, пугающего. Что находится за границей…

— Общечеловеческой морали, — закончил я.

— Совершенно верно! Вы правы! — радостно воскликнул Теофил. — Обычный человек, ведущий скучную, неинтересную жизнь, мечтает об этом! Во сне и наяву! Но хочет остаться безнаказанным. Чтобы общество не осудило его. Для всего остального мира он останется добропорядочным, законопослушным гражданином. А здесь может безнаказанно…