Владимир Мясоедов - Ведьмак двадцать третьего века

– И пусть сразу скажет – почему не оформил ритуал призыва должным образом? – поддакнул ему командир группы захвата. – Если артефакт относится к категории условно-безопасных, то разрешение ему выдали бы в течение суток. Ну, может, двух или трех. А городская алтарная зала укреплена куда лучше. И там всегда все приготовлено к нештатным ситуациям. То, что мы пронеслись через полтора квартала за три минуты, – это ладно. Но если бы демон вырвался тут на свободу и начал все крушить, что тогда?!

– Это не я. Это все он, идиот сопливый! – Судя по всему, изо рта почти убившего Олега мужчины действительно вытащили кляп. – Ваше преподобие, да разве можно пятнать свою душу сношениями с нечистым?! Я бы никогда не осмелился воспользоваться печатью, которая досталась мне от отца! Поверьте, артефакт оказался бы снесен куда положено сразу же, как я получил бы всю власть над магической защитой поместья! Это все он, дурак! Сгубить меня решил! У-у-у, сучье семя…

– Стоп! Так это не твой дом? И артефакт не твоим был? – удивился сиплый голос, и в этот момент с Олега сняли закрывавший голову мешок. Оказалось, он не ошибся в своих предположениях: тот, кому принадлежал столь необычный тембр, действительно был стар. Даже скорее дряхл. Зачесанные в разные стороны седые волосы и того же цвета аккуратная клинообразная борода явственно намекали на возраст их обладателя. Они бросались в глаза даже сильнее, чем сжимаемый в одной руке небольшой жезл. Или позвякивающее при каждом движении кадило, примотанное почему-то к спине. Возраст попа, на взгляд парня, никак не мог быть меньше восьмидесяти лет. Он бы ему и полную сотню дал, да только слишком уж внушительной смотрелась высохшая, но все еще крепкая двухметровая фигура. И уж слишком живо смотрели из-под сдвинутых вверх темных очков глаза. Вспомнился старик, лежавший с ним в одной палате… И сразу забылся. Мерить одной гребенкой этих двоих пожилых людей было примерно столь же уместно, как относить в одну категорию отточенную до бритвенной остроты саперную лопату и бесформенный кусок железа на трухлявой рукоятке, которым кидают навоз. – Так что же тут делаешь тогда?

– Ну… Я… – На казавшегося таким грозным в доспехах мужчину внезапно напал приступ косноязычия. И то, что один из бойцов сунул ему под нос ствол своего оружия, конечно же было ни при чем. – Это… Я, значит, Пахом Коробейников, купец медной гильдии. А парень – то Олег Коробейников… Хотя какой он Коробейников, так, сбоку припека…

– На теле следы многочисленных ожогов. Еще не очень старые, но хорошо залечены. – Олега парочка бойцов из группы захвата принялась крутить в разные стороны, словно куклу. Один из них, ничуть не смущаясь, полез ему под одежду и принялся ощупывать тело. Парень приготовился было протестующе заорать, но тут с удивлением понял, что его осматривает женщина. Просто скрывающее фигуру обмундирование делало ее почти неотличимой от мужчин. Голосить из-за посягательств на свою тушку дамы как-то сразу расхотелось. – Судя по всему, огонь был непростым, раз следы от него убрать не удалось. Та-а-ак! А еще на спине следы плети. Или кнута. Вроде того, который здесь на полу валяется. Свежие. Прямо поверх едва успевших зарубцеваться под воздействием лечебной магии тканей.

– Сыне, не вынуждай меня проводить дознание особыми методами. Я ведь могу. – Старый поп демонстративно размял кулаки. Олег с удивлением обнаружил, что их у него прикрывают самого зверского вида шипованные кастеты. – И глядя на морду твою противную, почему-то очень хочу. И ты тоже не стесняйся давать объяснения, юноша. Я их очень внимательно слушаю.

– Не хочу и не могу. Мне дурно. – Слова вырвались изо рта Олега с великим трудом. Боли он почему-то не чувствовал, да и кровь из многочисленных ран не текла. Однако состояние парня все равно было просто отвратительным. И физическое и психическое. К тому же он наконец-то получил небольшую передышку и теперь старался хоть как-то осмыслить ситуацию, в которую его угораздило вляпаться. И перспективы в воображении Олега рисовались одна другой хуже. – Он все равно лучше объяснит.

– Мой это дом! И участок мой! И артефакт мой был! – поспешно затараторил почти голый мужчина, явно робеющий перед недобро смотрящим на него стариком. – По закону все ко мне перешло, после того как брат умер и завещания не оставил!

– Ага, – кивнул каким-то своим мыслям поп. А после пристально посмотрел на Олега. – А это кто тогда такой разукрашенный? Сынок твой, раз защита артефакта его признала? За что же ты так с родной-то кровью?