Дмитрий Емец - Череп со стрелой

Сашка, вжатый носом в плечо Фиа, ощущал себя очень глупо. Дионисий Тигранович, Млада и Влада, как три хорька, бегали вокруг, пытаясь заглянуть ему в лицо. Возможно, старичок и ушел бы с ни с чем, поскольку в Копытово сейчас было столько разнородных магий, что это перебивало собственное его чутье, но тут тело Сашки опять надумало утрачивать контуры.

Глазки Белдо стали круглыми, как ноли в написании дошкольника.

– Любовь-любовь! – пропел он и, вытянув пальчик, взвизгнул: – Взять его! Ее не трогать! Она мне нужна!

Далее на площади сама собой срежессировалась и сыгралась некрасивая сцена. Упомянутая некрасивая сцена составилась из следующей череды скандальных происшествий.

Первое. Млада поцарапала Сашке лицо.

Второе. Влада повисла у него на спине, ухитрившись до локтей стянуть безразмерную писательскую куртку, что очень сковало его движения.

Третье. Белдо плюнул в Сашку змеиным плевком африканских колдунов, но в спешке промазал и только опалил Сашке ухо. Постепенно набирая силу, плевок по дуге облетел площадь и до смрадной вони прожег покрышку автобуса.

Четвертое. Птах схватил Фиа и, перебросив ее через плечо, быстро куда-то побежал.

Пятое. Рукоятью шнеппера Сашка двинул прямо в ерзающий нос Белдо, что стало причиной перелома в войне. Старичок издал горестный крик и, держась за нос, художественно обрушился на руки Млады и Влады. Ведьмы потащили его к микроавтобусу.

Сашка метнулся было за Птахом, но наперерез ему уже неслись два берсерка, а за ними отрядом наступали манекены под предводительством Сократия, который, как мудрый полководец, предпочитал полководить из-за спин.

Отступая, Сашка перекатился через забор школы срезал через площадку и перемахнул сразу к автобазе. Здесь он надеялся отсидеться за гаражами, но его заметила гиела и спикировала сверху прямо на крышу. Когда рядом клацнули гиельи зубы, Сашка выскочил и метнулся к бараку. По дороге он споткнулся и сильно ободрал лицо. Гиела уже мчалась по гаражным крышам, сбрасывая лапами снег. Ее прыжки мешали берсерку прицелиться.

В бараке Сашку не ждали. Шум с улицы сюда еще не проник. В просторном холле, где несколько десятилетий назад на поселковых дискотеках местные парни утюжили пришлых ценителей копытовских девиц, два боевых мага пытались заставить вареную курицу снести яйцо. Безголовая бройлерная курица сопротивлялась и, пытаясь взлететь, прыгала на окорочках. Чуть в стороне немолодой берсерк, один из лучших стрелков Тилля, с двух шагов бил в ведьму поочередно из полудесятка арбалетов, разложенных в ряд на стойке бывшего гардероба. Пыхтел, старался, целился.

– Перелет! Недолет! Вжик! Вот такусенькая пролетела! – дразнилась ведьма, кокетливо отмахиваясь от болтов засохшей гвоздикой. Судя по тому, что остальные маги не вмешивались, опасное шоу затеялось по ее инициативе. Ведьмы Белдо никогда не упускали случая доказать берсеркам Тилля свое превосходство.

Когда у него остался последний заряженный арбалет, раздавленный неудачами берсерк промокнул платком лоб и, с каким-то глубинным озарением посмотрев на ведьму, выстрелил в ее плясавшую на стене нечеткую тень.

Ведьма упала.

– Догадался! Тебе отомстят! – прохрипела она.

Воспользовавшись тем, что внимание всех было приковано к ведьме, Сашка успел проскочить в коридор. Он был длинный, во весь барак, со множеством выходящих в него комнат. Сашка был уже в коридоре, когда в холл ворвалась разгоряченная гиела. Берсерк, не успевший соскочить с ее спины, врезался лбом в притолоку и вылетел из седла. Гиела заметалась по холлу. Боевые маги, прячась за стойкой, отвлекали ее ожившей курицей.

В поисках убежища пронесшись по коридору, Сашка оказался в дальнем его конце, где теснился сваленный хлам. Растолкав отсыревшие столы, по спинкам панцирных кроватей он прорвался в последнее помещение, где раньше была кладовка.

Захлопнув дверь, Сашка забаррикадировал ее мебелью. Никаких окон. Полоток с плесенью, след от отодранного электрического провода. На глухой стене – отвисшие пузырями обои. В углу – шкаф.

В коридоре уже хлопали двери. Сашка определил, что в барак подтянулись сводные четверки и ищут его. Собираясь дорого продать свою жизнь, он бесшумно, чтобы не упрощать врагам поиски, перевернул один из столов и, выставив из-за него шнеппер, прицелился. Спохватившись, проверил, снят ли предохранитель. Потом стащил с себя чужую безразмерную куртку, чтобы остаться в своей, шныровской.