Дмитрий Емец - Череп со стрелой

– Так тебе интересно про Фиа? – спросила Гуля.

Афанасий благоразумно ответил, что нет. Он был в курсе, что лучший способ выведать что-либо у Гули – именно об этом ее и не расспрашивать. Тогда любая информация выльется сама под давлением естественной болтливости.

– Фиа – новая любимица Дионисия Тиграновича. Млада и Влада ее люто ненавидят, но и побаиваются! А то мало ли. Она представит кресло, а у кресла окажутся зубы и пищеварительный аппарат.

– А ты с Фиа дружишь?

– Я – да! – гордо сказала Гуля. – Вчера вечером мы с ней были на Болотной.

– У памятника маньякам, что ли?

– Да, в доме с круглыми углами. Там раздавали новые дары. Ну знаешь – лбом прикоснуться к оплавленному слитку.

– И много получило?

– Ну, не знаю… человек сто! Просто натуральная толкучка! Один прямо под ногами у всех лез на четвереньках.

«Сто новых инкубаторов… И так чуть ли не каждый месяц. Так их никогда не победишь», – с грустью подумал Афанасий.

Гуля оглянулась и, придвинувшись к нему, зашептала:

– Фиа очень интересует этот ваш Сашка… Она много лет его не видела, а тут вдруг снова встретились. Там дикая история была, как в романе. Мост через бурную реку, какие-то уголовники и Сашка, как тигр, бросающийся в бой.

– Он что, в ясельной группе тогда был? – заинтересовался Афанасий.

– Почему в ясельной?

– Ну, раз они много лет не виделись… Ты сама сказала. Герой из ясельной группы спасает девушку от уголовников.

Гуля замахала руками:

– Я тебя ненавижу! Ты не только ревнючка, но и циник! Любить, конечно, должны только тебя! Если какая-нибудь девушка влюбляется в кого-нибудь другого, он, конечно, или ясельник, или уголовник… Ой! Да положи ты этот кетчуп! Ты опять им весь…

– Не трогай салфетку! Положи салфетку, кому сказал! – предупредил Афанасий голосом шерифа, который советует ковбою не тянуться к кобуре.

– Ну, хочешь быть замазюкой – будь им! Ну, короче, говорим мы с Фиа, а тут… Нет, прости, не могу сказать. Это дикий секрет!

Афанасий зевнул:

– А, ну да… само собой!

Гуля недоверчиво уставилась на него, но Афанасия, кажется, волновала лишь блестящая упаковка от кетчупа, краем которой он чистил себе ногти.

– Тебе что, не интересно? Наплевать на то, что появился новый уникум? – обиделась Гуля.

– Новых уникумов появиться не может.

– Новый, старый – не в том суть. Белдо с Гаем шептались о чем-то в углу. Шепчутся, а вокруг охранники торчат как елки. Фиа воображала мух и подсылала к ним, а мухи – тупые такие! – летели не пойми куда и дохли. Тогда я поспорила с Фиа, что узнаю, о чем они секретничают.

– И узнала? – неосторожно спросил Афанасий.

Это было ошибкой. Гуля мгновенно замолчала и, мучая его, целую минуту копалась в вазочке с печеньками, выбирая из них то, к которому у нее сердце ляжет. Принцип работы ее сердца Афанасий так и не постиг, поскольку все печеньки были абсолютно одинаковые.

– В общем, я поняла, что был какой-то Митя Желтоносый… Что, правильно я говорю? – Гуля с торжеством уставилась на Афанасия.

– Митя Желтоносый – это да. Фигура, – согласился тот.

Гуля уловила в его голосе подвох и забеспокоилась:

– Ну, ты сам истории своего ШНыра не знаешь! Я же тебе из головы Гая все говорю! Короче, этот Желтоносый создал череп со стрелой . Бывает, шныра посылают за чем-то одним, а он находит что-то другое. Бывает же?

Афанасий не заметил, как откусил кусок пластиковой вилки. Только это и помогло ему таинственно промолчать.

– Что делал шныр до этого момента? Искал дальше. А найденную закладку где-нибудь заныкивал, авось пригодится. А в следующий раз – бац! – опять находил что-нибудь другое. В общем, со временем у каждого шныра накапливалась куча неиспользованных закладок. И вот этот Желтоносый Митя создал уникум, который позволял выносить с двушки много закладок сразу, причем таких, за которыми тебя не посылали!

Афанасий культурно сплюнул вилку в салфеточку:

– Нельзя так. В болоте застрянешь!

– Создатель уникума это предусмотрел. Череп растворялся в своем хозяине, и тот мог пронести сразу много закладок, втягивая их в себя!

– То есть без камней тащил? Позволял закладке слиться с собой? – недоверчиво воскликнул Афанасий.

– Не знаю. Тебе виднее.

– Это нереально! Если бы он с ними слился, потом не смог бы отыграть назад! Вот смотри! Сейчас они отдельно, а сейчас вместе! Как их разделишь? – Афанасий схватил кока-колу Гули и выплеснул ее себе в кофе.