Игорь Масленков - Всевидящее око

– Да, определённо зря. А обо мне ты подумал? Как теперь жить? – Девушка повысила голос, глаза её вспыхнули жёлтым светом. – Я изгой, отрезанный ломоть, меня преследуют свои и ненавидят гойхэ! Как всё надоело! Я устала бороться, хочу покоя!

– Выходит, ты выступила против Совета трёхсот?

– Да!

– А на гойхэ тебе по-прежнему плевать?

– Можешь предложить иное?

– Не пробовали жить в мире, как-то договориться?

– С кем? С подопытными животными, дикарями? – искренне недоумевала девушка. В душе её множился гнев, смешанный с гордостью и упрямством. – Мы истинные, настоящие, первородные, а они… как нежеланный ребёнок!

– Ты неисправима.

– Мы живём так двадцать тысяч лет.

– Вот, блин, заладила! И что прикажешь с тобой делать?

Алексея охватило смешанное чувство. Он и раньше не симпатизировал д'айдрэ, теперь и подавно. Невольно это отношение перешло и на Кайдлтхэ. Как поступить, чью сторону принять? Гойхэ? Да, они заслуживают сострадания и сочувствия за малым исключением. Но, осудив д'айдрэ, он рискует оттолкнуть Кайдлтхэ. Вне всяких сомнений, она своенравна, холодна, горделива, самолюбива, расчётлива и, не исключено, жестока. Но и она, как и всякая живая тварь, жаждет обрести надежду. Тем более однажды он уже её спас. И бросить теперь?! Чем тогда он лучше надменных и жестокосердных д'айдрэ?

– Сволочь я… – тихо произнесла девушка. – Что со мной нянькаться?

– Нет, сволочи – твои соплеменники. А ты вроде ничего…

Кайдлтхэ улыбнулась. Глаза её сделались тёмно-голубыми, почти синими. Д'айдрэ на четвереньках подползла к Алексею и, смущаясь, чмокнула следопыта в заросшую щетиной щёку. Великий герцог смешался, никак не ожидал такого поворота. Никогда ему не доводилось видеть лицо девушки столь близко. Он чувствовал её дыхание и запах, запах не человека, но весенних лесных цветов и благоухающего сада. Взгляд невольно упал на вздымающуюся грудь, выгнутую спину, округлые ягодицы и стройные длинные ноги. Если бы он не стушевался, то дело могло бы кончиться ответным поцелуем, а там, глядишь… Но какая-то неведомая сила не дала проявить настойчивость. Сердце трепетало, да только разум твердил иное.

– Тогда позволь называть тебя… Кай, – неловко сказал следопыт и покраснел. – Кайдлтхэ для меня длинно и сложно.

– Хорошо. – Д'айдрэ уселась рядом. – А я, если не возражаешь, стану называть тебя Аль. Можно?

– Можно… Кай. – Чувствовалась в тех словах тонкость, сладость и едва уловимая хрупкость. Так обращались старинные друзья или тайные любовники, понимающие друг друга с полуслова.

– А ведь за тобой должок, Аль. – Д'айдрэ загадочно улыбнулась.

– Должок? Разве? Не помню.

– Вот какой забывчивый. Как же моя просьба? Ты обещал помочь.

– Ах да, конечно. Но как? – Алексей вспомнил разговор в трактире Кьярга. Да, он давал слово, хотя так ничего и не понял. Его спутница ушла от прямого ответа, предпочла намёки и отговорки.

– Тогда повернись. Положи руки мне на ладони.

– Надеюсь, мы не станем вновь вызывать ливень? – Воспоминания о событиях в Кьярге отозвались ноющей болью. На секунду Алексей испугался. Что задумала д'айдрэ, в какую авантюру решила его втянуть?

– Долгие годы меня преследует один и тот же сон. Он стал моим проклятием. Мне снятся девушка и юноша. Они любили друг друга, мечтали о счастье. Но судьба уготовила им иное. Наши маги говорят, эти сны только память об одном из моих предыдущих воплощений. Понимаешь?

– Немного. И чего ты хочешь?

– Хочу узнать, почему нам в прошлой жизни не суждено было обрести счастье, кто он, и… найти его. Только моей силы недостаточно. Потому и прошу. Верю, у тебя получится.

– Сомневаюсь. Да и стоит ли ворошить прошлое? – Алексей потух. Упоминание о другом мужчине сразу испортило настроение. Выходит, сердце Кайдлтхэ занято и не стоит питать нелепых надежд.

– Неужели ревнуешь?

– Глупо ревновать к теням…

– К теням? – Жёлтые искорки вспыхнули в глазах д'айдрэ. – Чувствую, он где-то рядом.

– Да за эти годы столько всего произошло! Наша жизнь в руках богов подобна карточной колоде. Так у нас говорят.

– А я всё равно прошу.

– Ладно. Для тебя любой каприз.

Алексей положил руки на ладони девушки. Ожидал жара, огня, как в прошлый раз. Но ничего не произошло. Только увидел, как Кайдлтхэ закрыла глаза и беззвучно шевелила губами. Вдруг всё вокруг подёрнулось лёгкой призрачной дымкой, напомнило вечерние сумерки и вскоре угасло, погрузилось во тьму. Исчезли река, лес и заросли камыша, а потом воскресли из небытия, только в новом обличье. Следопыт увидел чужую жизнь и людей, умерших десятки тысяч лет назад. Он стал мыслями и глазами той, что нареклась дочерью Луны.