Роман Куликов - Слав 8. Эпилог

Само собой, это государство ещё не знало, что его дни сочтены. Оно пока ещё спокойно жило, выполняя все социальные программы. Действительно великая страна (Вектон никогда не недооценивал врага) какое-то время даже показывала довольно-таки большой экономический рост. Население увеличивалось год от года. Или, как любят говорить жители этой страны – лето от лета. Вот только все рождённые дети уже были обречены им, Вектоном, на нищету и кровопролитие.

Нет, Вектон никогда не был изувером. В детстве он не убивал собак и кошек, не отрывал головы птицам. Но он всегда оставался военным. С того самого дня, как его в двенадцатилетнем возрасте отдали на обучение в кадетский корпус, он всегда считал, что во всём мире нет ничего важнее Родины. Что для её безопасности, для благополучия её граждан стоит пожертвовать всем. Если бы довелось, Вектон без колебаний отдал бы собственную жизнь. И это, как он считал, давало ему моральное право жертвовать как собственными подчинёнными, так и вражескими солдатами.

Именно поэтому Вектон ни разу не пожалел о том, что обрёк великое множество людей на мучения и смерть. Ведь всех их он считал такими же солдатами. Да, некоторые из них ни разу в жизни не брали в руки оружие. И уж совсем малый процент служил в армии. Но все они, не зависимо от их политических, философских, да и любых других, взглядов, являлись основой мощи страны, не пожелавшей покориться его великой Родине. Так что, обрекая их на неизбежные насилие и смерть, Вектон ни разу не усомнился в правильности выбранной им стратегии.

И вот, два десятилетия спустя, когда враг уже почти побеждён, когда большинство его городов скоро будут превращены в дымящиеся руины, когда через несколько часов от его армии останутся лишь жалкие остатки, его, Вектона, отстраняют от операции!

А ведь он на протяжении этих двадцати лет часто мечтал о том, как въедет в столицу этой великой страны. Как его бронетранспортёр будет ехать мимо руин домов, в которых ещё недавно жили люди, не пожелавшие покориться власти его Родины. Как его, Вектона, взор, будет скользить по толпам пленных. Как с улыбкой он будет смотреть на своих солдат, выхватывающих из испуганной толпы женщин и девушек, чтобы тут же насладиться заслуженными ими плодами победы. Может, он даже и сам принял бы участие в этом древнем обряде ликования над павшим противником. В конце концов, именно так поступали их предки в войнах древности. Да и не только древности! Вектон сам не раз видел, как его подчинённые насиловали и грабили. А зачастую и убивали захваченных ими в плен врагов. И он никогда не вмешивался. Солдаты должны получить наибольшее наслаждение от победы.

И вот, по прихоти этой мрази Поллив, у него всё это отняли. Теперь уже не он, а Аруюс въедет в столицу поверженного врага. Правда, Поллив может пожелать сама принять капитуляцию. И тогда даже Аруюсу не удастся отметить победу над врагом так, как оно следовало бы.

С гневом думая о том, что все эти политиканы только и могут, что пользоваться плодами чужого труда, Вектон встал и, подойдя к шкафу из чёрного дерева, открыл его резную дверцу. Оттуда не него «посмотрели» красочные этикетки на бутылках.

Хмуро улыбнувшись, Вектон взял любимую им «Леди в чёрном» и, плеснув тёмную жидкость в широкий, низкий стакан, залпом выпил. Выдохнув, он снова налил спиртное в стакан и вернулся в кресло.

––

Холёное, искусно покрытое макияжем лицо Поллив передёрнула гневная судорога:

–Так и сказал? – Она дождалась, пока Провар, чьё изображение преданно смотрит на неё с экрана компьютера, кивнёт. – Ну, старый маразматик! Ты у меня ещё попляшешь!

Конечно же, Поллив и сама не верит в то, что говорит. И отлично понимает, что Провар так же в это не верит. Потому что Вектон никогда не был маразматиком. Наоборот, – все операции, в разработке которых он принимал участие, неизменно заканчивались успехом. Даже там, где, казалось бы, операция провалилась, неожиданно возникали такие подарки, на которые никто не рассчитывал. Кроме, естественно, Вектона. Просто он всегда разрабатывал операции таким образом, что даже при самом неблагоприятном стечении обстоятельств, все они принесли хотя бы какие-то выгоды. Пусть и малые, – но всё же!

Да и причинить хоть какой-нибудь вред Вектону Поллив просто не в состоянии. Это не в её власти. Пусть она и является министром обороны! Пусть Вектон при этом является её подчинённым! Ничто это не даёт ей власти над этим офицером. Ради которого даже возродили звание маршала! Хотя на протяжении последних двух веков ещё никто его не удостаивался.