Филипп Краснов - Денетория. Месть изгнанника

Осдор продолжил движение дальше. Он рассматривал красивые завитые булки, как вдруг его внимание привлёк пирог совершенно непонятной формы. Король с презрением ткнул пальцем в кулинарное произведение и спросил:

– Что это за дрянь?

Щупленький человечек быстренько пробежал глазами по своим записям и ответил:

– Это, ваше величество, прислал некий господин Динас из Конороса.

– Что же, этот господин Динас считает, что его величество будет есть этот кошмар непонятной формы и цвета? Или, быть может, господин Динас решил насмехаться над его величеством?

Осдор устремил грозный взгляд на своего помощника, от которого тот весь съёжился и стал ещё тоньше.

– Не могу знать, ваше величество, – только и пропищал церемониймейстер.

Король пнул пирог своим сапогом.

– Что ж, пошлите стражу к этому господину Динасу, схватите его и повесьте.

Лицо церемониймейстера посерело.

– Будет исполнено, ваше величество.

– И да, ещё, – усмехнулся король. – Если вдруг у него будет семья, позаботьтесь о том, чтобы они разделили его участь, нам не нужны лишние мстители.

Церемониймейстер мялся с ноги на ногу, и король решил, что неплохо было бы повесить и его, но пока решил с этим повременить. Дабы сбить накативший гнев, он полирнул помощника отборной бранью и отправил его прочь, выполнять королевский приказ.

Осдор медленным вальяжным шагом вышел на балкон. Его взору открылась прекрасная панорама на королевские сады. Эти аллеи были посажены ещё его дедом, и с тех пор и отец, и брат старались всячески украсить их и сделать ещё более совершеннее, чем они были раньше. Осдору же, однако, не было совершенно никакого дела до работы с садами, ему в принципе не было дела ни до чего.

Король предавался блаженным мыслям, а в частности думал о том, что его личный повар приготовит ему на ужин. Мысли эти прервал слуга, который словно тень возник за спиной Осдора и немало напугал короля.

– Какого чёрта ты так ко мне подкрадываешься, собачий сын? Хочешь, чтобы меня хватил удар?

Бедный слуга попятился. Он не был удивлён поведению своего короля, это была абсолютно обычная его манера, но всё же оказался не до конца к нему готов.

– Я… я… хотел…

Осдор начал терять терпение.

– Если ты сию же минуту не скажешь, за каким лешим ты потревожил его величество, я велю отрубить тебе два пальца на правой руке.

Слуга вздрогнул, Осдор лишь ехидно ухмыльнулся.

– Мой король, – собрался с силами бедняга, – прибыл владыка эльфов – король Даринор.

Король поубавил свой гнев.

– Хорошо, передай ему, что я приму его через двадцать минут. И в следующий раз не подкрадывайся так ко мне, иначе, – глаза короля блеснули, – смерть.

Бедный слуга раскланялся чуть ли не до пола, так что его длинные нестриженые волосы несколько раз подмели кафельную плитку дворца.

Спустя двадцать минут король шёл в тронный зал с мыслью о том, что владыке эльфов не помешало бы взять себе иной титул. В этой стране не может быть двух королей.

«Пускай будет там, к примеру, вассалом короля, – думал Осдор. – Или вообще просто князем эльфов, с него, я думаю, и этого будет достаточно».

Задумавшись, король чуть было не врезался в массивную деревянную дверь, отделяющую длинный коридор от тронного зала.

Отбросив с некой печалью эти мысли, Осдор стукнул один раз костяшками пальцев по деревянной створке, и двое слуг, стоявших с другой стороны, немедленно отворили дверь, бросив в коридор сияющий ком утреннего света.

Король с неудовольствием зажмурил глаза и приказал немедленно закрыть все шторы. Оставшийся путь до своего трона он преодолел с мыслью о том, что совершенно не хочет принимать этого вшивого эльфа. Но, увы, встреча со столь влиятельным союзником была обязательна, ссориться с Благородными эльфами было нельзя.

Наконец-то добравшись до своего трона, Осдор велел сказать владыке (он специально никогда не называл своего союзника титулом «король») эльфов, что ожидает его.

Долго ожидать королю не пришлось, Даринор появился мгновенно. Его светлая фигура контрастно выделялась на фоне затемнённой комнаты. Лицо эльфа было приятно на вид: белокурые длинные волосы обрамляли строгие скулы, лёгкая чёрточка рта идеально сочеталась с островатым подбородком. Единственным, что было отталкивающим в его внешности и намекало на его гнусную сущность, были глаза ярко-ядовито-зелёного цвета, за ними таилась подлость и низость существа, обрёкшего своих братьев на страдания и муки.