Глеб Алексушин - Король поневоле

– Ну, до Сильвáны не так уж и далеко, но вряд ли бы они смогли дойти оттуда незамеченными. До Лѝрии ближе, но там тоже пограничная стража не дремлет. До Морáвы ещё дальше, тоже не то. Не, похоже – свои.

Во время ответа он вертел головой, как бы смотря в ту сторону и прикидывая расстояние. Так, удалось понять, что вокруг Паннóники – три государства: на востоке и юге – Сильвáна, на западе – Лѝрия, а на севере – Морáва. Кстати, очень знакомое слово – Влад помнил, что в середине Европы располагалась Моравия, где в его мире была Чехия. Он, что, на территории Словакии или Венгрии? А, что, природа подходит, баобабов же здесь нет, вполне европейская флора и фауна. И близости океана не чувствовалось – это Влад как житель Приморья легко мог почувствовать.

За пару часов Влад с Тóрусом почти бегом отмахали километров десять или, как определил это расстояние мечник, пять лиг. Судя по всему, лига в этом мире примерно равнялась двум земным километрам, и надо было привыкать к единицам измерения чужого, но становившегося на всю оставшуюся жизнь родным мира. Лес вокруг не изменился – остался всё таким же: высоким, густым, тёмно-зелёным.

Вскоре его спутник радостно заулыбался, и показал рукой:

– Вальд, видишь вон то корявое дерево?

Дерево было, действительно, приметным: ствол изгибался на высоте метров полутора от земли, стоял на высоком бугре, вокруг была приличных размеров опушка. Он посмотрел на Тóруса.

– Я нашёл дорогу, и знаю, где мы. Теперь сможем вскоре добраться до надёжного места, где сумеем почти безопасно переночевать.

Вариантов особых не было, и Влад кивнул. Ночная пробежка оказалась очень тяжёлой, надо было восстановить силы. Напарник не казался безграмотным и беззаботным. Должен понимать, что будет, если их найдут.

К полуночи Тóрус привёл Влада на маленький зелёный островок на реке, куда они без проблем перешли вброд, сняв с себя часть одежды. Заодно напились. Температура весенней воды оказалась приемлемой – градусов семнадцать. Река, которую его спутник назвал Тóнес, была, похоже, той самой, которую Влад видел во время допроса магом в прогалах леса. Искрила в звёздном свете вода, тихо плескалась, умиротворяя и успокаивая. Остров окружали деревья и кустарник, большую поляну внутри кустарника с берегов реки не было видно. Собак – а в этом мире они были, можно было не бояться: не учуют благодаря воде. Да, и не было собак с дружиной. Оба беглеца рухнули в кусты погуще, как подкошенные, и уснули, несмотря на неумолкное кваканье лягушек и чудовищный голод – ужином их покормить в обозе не успели, а энергичная пробежка резко усилила чувство голода. Однако, важнее было другое чувство – свобода! Только и хватило сил, что положить котомки под головы.

Но разбудило утром их не чувство свободы, а голода. Пели птицы, всё так же шумела вода в реке. Над её зеркалом колыхался небольшой туман.

– Тóрус, что есть будем? Брюхо урчит!

– Рыбы сейчас потихоньку наловим. Ты умеешь бредень делать?

– Нет, не жил на реке.

– Сейчас покажу, как его можно сделать.

Основой стали две длинных ровных ветки, выломанные в кустах. Основой самой сети стала верёвка, длинные мотки которой оказались в котомках прежних обладателей. Быстро сплетя сеть с ячейками примерно по три сантиметра, они взяли получившуюся снасть длиной метров шесть, разделись догола, и зашли в воду: решили и половить рыбу, и искупаться одновременно. Долго ходить с бреднем было опасно: слишком прохладная вода.

Но, и за небольшое время рыбы попалось в бредень достаточно: в основном, то были обычные и знакомые Владу окуни, которых почистили (вспомнилось это нехитрое искусство) и подкоптили. С огнём также проблем не возникло – вокруг было полно сухих веток и коры, а в котомках оказались кремни и кресала. Правда, огонь развёл Тóрус, Влад шифровался, но тщательно запомнил несложную технологию. От реки тянуло свежим ветерком, дым костра и запах коптящейся рыбы навеял радостные воспоминания о прошлой жизни в турпоходах: жизнь налаживалась.

Похоже, все стартовые проблемы в этом мире удалось преодолеть. Владу захотелось узнать, как дела у его мага-напарника, оставшегося в его мире. Удалось ли ему предотвратить гибель его друзей: весельчака Сашки Вихорева, крепыша Виктора Ляшенко, балабола Федьки Требухина, зануды Славки Зайцева? Даже такую сволочь, как Димка Блохин, которому многое прощали только за его маленькую трёхлетнюю дочурку Аську, которую все знали и любили, хотелось бы видеть живым. Но, все его друзья остались в прошлом мире. И ему теперь надо подумать, как здесь обустроиться побыстрей, понадёжней и получше. Надо было ещё кое-что выяснить у напарника: