Валерий Пылаев - Видящий. Путь домой

Йотуновы кости, да что это за неведомая хрень?! И откуда она взялась?! Перед глазами тут же возник прорезавший границы миров портал в Чистилище и лезущая из него великанша Модгуд… А ведь там явно есть кое-кто и похуже! И Хель предупреждала!

Да уж. Если прореха между мирами появилась из-за меня, я подложил Барекстаду свинью колоссальной величины… Но исправлять уже поздновато – так что остается только смотреть в оба и надеяться, что встречи с тем, против кого не самый плохой трофейный меч покажется зубочисткой, все-таки получится избежать.

Хотя шансов маловато. Местные норны явно любили поиграться с нитями моей судьбы и готовили очередную пакость – гигантские следы уходили в сторону дома Хильды, который я совсем недавно оставил без охраны, спалив дотла не только призрачных змеек, но и остальных потусторонних слуг болотной ведьмы. Она умела постоять за себя… Но что дряхлая старуха – пусть даже наделенная колдовским даром – сможет сделать с такой махиной?

В конце концов, ярл я или нет? Едва ли смерть освободила меня от обязанностей. Важнейшая из которых – защищать своих людей. Даже если угроза величиной с дом, а вместо полноценного хирда под рукой только меч да подаренная Гримниром палка.

– Пойдем, мохнатый. – Я потрепал испуганно жавшегося ко мне Хиса по холке. – Никто не обещал, что будет легко.

Признаться, я еще надеялся, что цепочка следов уйдет в сторону, но иконка дома Хильды на карте все приближалась, а неведомый великан и не думал сворачивать. Словно что-то манило его – и он пер напролом через лес, оставляя на стволах деревьев отметины. Похоже, терся плечами – для такой стати здесь явно оказалось тесновато. Крупные ели лишались целых кусков коры, а молодые гнулись и ломались, как спички. Проследить путь великана мог бы даже слепой – тот оставлял за собой целую просеку. Я на всякий случай периодически переключался на «Истинное зрение», чтобы случайно не прозевать его появление, но пока без толку. Только отпечатки на снегу в мире духов подсвечивали все ярче – я шел по свежему следу. И, судя по всему, понемногу догонял, хоть шаг великана и был втрое шире моего.

Одна часть меня готовилась высадить в ноль всю зеленую полоску, но непременно успеть… а вторая чувствовала, что спешить уже некуда. С каждым шагом тягучее и тяжелое ощущение безысходности наваливалось все сильнее, высасывая силы похлеще беготни по лесу. И только пройдя еще немного, я, наконец, понял, откуда оно взялось.

Круг Хильды исчез.

Я уже давно должен был увидеть среди деревьев огромный защитный купол «Истинным зрением» – в прошлый мой визит он разросся настолько, что с верхушками накрыл даже самые старые и могучие ели – но не видел. Даже когда среди стволов показался лесной великан, служивший ведьме жилищем.

Пусто. Что-то покинуло это место раз и навсегда. Сила ушла, и деревья вокруг дома Хильды больше ничем не отличались от остальных. Они еще жили, могучие корни все еще вгрызались в засыпанную снегом землю, высасывая соки и питая стволы и ветви, но то, что наполняло их раньше, исчезло. Сердце леса остановилось… и я уже знал, что найду внутри.

Хильда лежала на полу у потухшего очага – и одной ее позы оказалось достаточно, чтобы понять – она не прилегла отдохнуть. Не потеряла сознание и даже не скончалась от вполне естественного для ее возраста сердечного приступа.

Как и подобает северянке, старая ведьма погибла, сражаясь. На пороге собственного дома, так и не отступив. То ли от удара, то ли просто истратив все силы, Хильда упала на спину – но даже в смерти еще тянулась рукой к лежавшему чуть поодаль посоху. Похоже, палка, что помогала ей при ходьбе по болоту, служила еще и оружием. Верхняя часть посоха растрескалась и обуглилась, словно дерево побывало в огне… или поймало удар молнии. Пол вокруг был усеян пучками трав и раскрошенными костями то ли птиц, то ли мелких животных.

– Плохо. Больно.

Я уловил отзвук эмоций Хиса. Фамилиару больше не мешал Защитный Круг, но он по привычке не очень-то стремился приближаться к жилищу ведьмы – но то, что здесь случилось, до сих пор фонило. Я никогда не отличался особой чувствительностью, но даже меня накрывало. Хильда умерла смертью, которую я не пожелал бы даже Черному Копью и «Волкам».

Я опустился на колени и закрыл ей глаза. Тело еще не закоченело, но успело остыть. Я так и не смог найти на нем видимых повреждений – переломов, ушибов или хотя бы ссадин. То, что пришло сюда, умело убивать иначе. В последнем бою противник оказался Хильде не по зубам.