Евгений Старухин - Лесовик. Пророчество

Но я недаром торговался с гномами!

– Во-первых, пустишь маме пыль в глаза – добыла собственного раба. Во-вторых, сможешь кого-то обучить пути крови, говорят, когда кого-то обучаешь, сам гораздо лучше понимаешь материал. В-третьих, я буду готовить всё время, пока нахожусь у тебя в гостях, кроме того, помогу восстановить твоё гнездо, а может даже, сделать его ещё лучше.

– Хм, звучит крайне привлекательно! Но я прямо и не знаю. Как-то это маловато. Неполноценный раб, который не размножается, нельзя его продавать. Бред какой-то!

– Я умею готовить много чего. Всё, что ты сейчас ела, приготовил я, и это далеко не весь перечень из того, что я умею!

– А ты знаешь, пожалуй, я соглашусь, но с одним условием: готовить будешь в тех объёмах, которые укажу я. Скажу готовить на гнездо – будешь готовить на гнездо, скажу на стаю – будешь готовить на стаю!

– Ну, если продукты принесёте, то отчего бы и нет. Надо только помощников мне выделить для готовки.

– Думаю, договоримся. У мамы рабы имеются. Ну что, обмен кровью?

Гарпия чиркнула себя когтем по груди и посмотрела на меня. Отступать поздно. Вроде бы всё предусмотрел, но что-то всё равно страшно. А, ладно, была – не была. Порезал грудь и себе. Каркуша прыгнула на меня и прижалась своей раной к моей, обняв крыльями и глядя прямо в глаза. От её резкого толчка я чуть не упал, но это показалось мелочью на фоне того, что в следующий миг словно локомотив пронёсся по моим жилам и ударил в сердце, а следом и в мозг, после чего с ещё большей скоростью схлынул.

Очухавшись, я обнаружил себя сидящим на полу. На ногах всё-таки не устоял. Передо мной на земле распласталась Каркуша, причём лежала она так, словно пыталась вжаться в пол всем телом. При этом тихо поскуливала и как-то странно выпячивала по отношению ко мне свою шею, при этом стараясь не отрывать головы от земли. Весьма странная поза.

– И что это за композиция?

– Прошу простить мою дерзость и хамство, милорд! Я не знала! Я сама не понимала, что и кому говорю! Я ещё совсем глупый птенец! – произносила это она, лёжа всё в той же непонятной позе. – Прошу, не выжигайте меня! – тут ей, видимо, что-то пришло в голову, ведь она сильно дёрнулась и зачастила. – И мою семью тоже! Они сюда летят, но они ещё не знают, кто вы! А можно убить меня одну, и не наказывать всю стаю? Ведь они не виноваты в дурости одного птенца… Молю!!!

– Что-то ты меня запутала. С чего вдруг я должен тебя убивать?

– Ну как же! Ведь отмеченные кровью никогда не отдают свою кровь даром! А после таких оскорблений, что я наговорила, вы в полном праве выжечь все мои способности и даже мозги.

– Так… Получается, что весь этот сыр-бор из-за простой отметки кровью?

– Простой? Простой?! – она даже подняла голову в изумлении, но тут же уронила её обратно. – Это же отметка самой первостихией. Это… Это невероятная сила, мощь и могущество. Отмеченных кровью мы не встречали уже несколько столетий, теперь же я вижу его воочию, и что я сделала? Наговорила такого, что всему моему роду не жить. Но ведь словно этого мало было. Я узнала через зрение крови всё о вас. Простите меня! Простите, ради самого Хаоса! Я не думала покушаться на вашу суть! Но такого я даже не слышала никогда и ни от кого! Будто мало отмеченности кровью, вы ещё и истинный виконт Хаоса, истинный святой Хаоса, погибель мира, великий вандал, цареубийца, великий дикий маг, коллекционер редкостей и к тому же друг всех святых Порядка и Смерти! И что самое страшное, вы – вестник Абсурда! Этого всего вместе в одном человеке просто не может быть, но вы есть! А я тут свои перья распушала, как какой-то глупый павлин, ещё и угрожать смела… Какой же глупой была моя жизнь! Прошу, не убивайте всю стаю, возьмите выкуп в половину добровольных жертв! Мы сами вскроем глотки на алтаре призыва силы в любой нужный вам день и час!

– А что страшного в вестнике Абсурда?

– Вестник – это проводник, ведущий кого-то или что-то в наш мир. И, судя по всему, это новый бог. Встать на вашем пути всё равно, что плюнуть в бога. Вероятность выжить после этого ниже, чем в жерле вулкана во время извержения. Но и рядом с вами находиться страшно. Потому что найдётся немало желающих уничтожить вестника. Пусть для этого вам надо провозгласить весть, но всё равно быть рядом с вами и честь, и опасность. Выжить почти нереально, но и отдавать такое место за просто так никто не захочет. А я… Я заслужила смерть своей глупостью…

– Так, отставить самоуничижение. Ты будешь жить. Ведь ты одна из всадников!