Макс Корбин - Первый урок чародея

– Стреляй! – приказал я Кастету, пока указательный палец врага добирался до спускового крючка. Парень развернул дуло в нужную сторону и зажал спуск. Мерцание огня вновь осветило коридор. Две-три пули точно попали в грудь и живот, заставив выронить пистолет. Но Кастет, стоя на одной ноге, не сумел удержать равновесие. Очередь вильнула по стене к потолку, а стрелок оказался на спине в тот момент, когда затвор сухо клацнул по раме.

ФН все так же близко лежал к противнику. Тот стонал, но помирать отказывался. В нем бурлила какая-то уж совсем дикая смесь магии. Там кровь сплеталась со смертью, болото с песком, мелькали молния и лед. У него были все шансы если не выжить, то, по крайней мере, пережить нас. Я плюнул на качку, рывком поднялся, врезался в стену, отскочил от нее и полетел на противника. Пистолет был рядом, но мы вцепились друг другу в глотки, как дворовые псы.

С ужасом я осознал, что в грубой силе проигрываю начисто. Убийца победно рыкнул и усилил хватку. В глазах поплыли круги. Не совсем соображая, я отпустил его шею, вытянул руку и активировал квадратный щит из перстня. В коридоре было слишком тесно, чтобы закрываться им, но это был не первый раз, когда я использовал его не по прямому назначению. Материализовав щит ребром к себе, я еще наклонил его и резко потянул. Острый угол проекции врезался в затылок убийцы, сорвав нижний платок. Полыхнула льдом защита, но не помогло, и хватка на моей шее ослабла. Я развеял щит, подхватил пистолет и оттолкнулся от врага, но тот быстро пришел в себя и схватил меня за ногу. Я упал и снова выронил пистолет, а лодыжку обожгло болью. Эта скотина впилась в нее зубами!

Я треснул каблуком свободной ноги по наглой роже, но едва не вырвал шмат мяса из лодыжки. В глазах почернело, зрение на мгновение пропало полностью, но быстро вернулось с тремя вспышками пистолетного огня. Кастет подобрал ФН. Убийца снова прикрылся ледяным щитом, рванул в конец коридора и высадил окно плечом. Зазвенело стекло, газон глухо принял тяжелое тело.

Сил преследовать не было. Живы остались – и то хорошо.

– А ну стоять! – рявкнул густой бас за окном.

Через мгновение дуплетом бахнул дробовик, сверкнул огонь, и незнакомый голос разочарованно протянул:

– Ушел гад!

А бас поинтересовался:

– Эй соседи, вы там живы?

Мы с Кастетом переглянулись. Кто это там такой заботливый?

– Кинь мне пистолет, – потребовал я.

Кастет бросил ФН. Я поймал его и тут же сменил обойму. Спарроу, вернее… Как там его новая фамилия? А не важно. Кастет подобрал автомат и ускакал к себе перезаряжаться.

– Дункан!? – крикнула Эйли. – Ты живой?

– Да что ему сделается! – гораздо тише успокоил ее голос Джеймса Флауэра.

– Живой! – крикнул я.

– Клинт?

– Он тоже.

– Молодой человек, вам помощь не нужна? – спросил тот же бас.

Выскочивший в коридор Кастет с перезаряженным автоматом прислонился к стенке и сполз на пол, аккуратно приподняв больную ногу.

– Я бы не отказался, – сказал он. – Голос мистера Шеридана. Он хороший человек.

– Не откажемся, – крикнул я, – минутку, открою.

Лодыжка горела огнем, пришлось принять болеутоляющее зелье и залить рану целебным. Надо будет у Гарри лечебное заклинание выпытать. С моей удачей лишним не будет.

Кое-как доковыляв до двери, я открыл.

Ба! Да тут целая делегация: Эйли с Финеллой, Джеймс, брат Козы и еще пара мужчин. Самый старший, большой и бородатый, держал одной рукой двустволку, которая при его габаритах выглядела игрушечной.

– Джентльмены, – поздоровался я, – леди.

Уже знакомый мне брат Эйли повернулся к сестре с ехидной улыбкой.

– Живой твой ненаглядный, зря истерила.

Эйли на словесный выпад ответила пинком в голень.

– Ай! Ну правда же, чего дерешься!?

В силу обстоятельств я не сумел оказать гостям достойный прием, даже чаю не предложил, благо девушки знали, что здесь где, и быстро заняли кухню, тогда как мужская часть соседей осела в гостиной. Отца Эйли звали Халом, старшего брата – Маркусом, а с младшим, Гарфилдом, я уже был немного знаком. Вся троица оказалась ветеринарами и вызвалась оказать первую помощь. Младший, с духом лошади, или боевого скакуна, как он говорил, усадил Кастета в кресло и с хрустом поставил на место пальцы травмированной ноги, после чего занялся бинтованием. Отец со старшим сыном уложили меня на диван задом, то есть лодыжкой кверху, и устроили консилиум, терзая прокушенную плоть и так, и эдак. Делали они это под видом промывания, для чего использовались остатки джина, что нашлись на кухне.