Джей Эм - Убийца теней

Опять чужое оружие, «наказание» это. Но на старшин подействовало. Открыто своих эмоций, конечно, не показывали они, но лёгкий вздох по залу пробежал. И взглядами обменялись значительными. Ярла, не затягивая паузу, продолжила:

– В наказание за тяжкий грех, уже год лежащий на вашем городе. За пленение учёного, который томится в здешней тюрьме. – Снова вздох, слышный более явно, и – с оттенком удивления. – Между тем как сочинения его никому не наносят вреда, и даже полезны, ибо в них сказано много познавательного о звёздах, – Ярла сейчас обращалась как будто исключительно к одному герцогу Хосвейну, – и они представляют интерес для образованных людей.

«Ну вот, после такого им смело можно затолкать меня в тюрьму по соседству с Талвеоном».

– Таково было откровение, ниспосланное мне свыше посредством ужасного низкого существа, ибо и низкие существа Творец мира может поставить себе на службу, – поспешно добавила Ярла. – И ещё открылось мне, что отец Воллет, ныне здесь не присутствующий, также уразумел это. И великое раскаяние снизошло на него, ведь он прикладывал все усилия к пленению этого учёного как отступника. А зверь, между тем, убил четырёх горожан. Такое раскаяние трудно снести.

Тут уж за столом в голос зароптали:

– Раскаяние!..

– Не снести…

– Вот и не снёс… Вот ведь как ошибся человек…

– Да, да, – возводил глаза к небу герцог, – ещё вчера отец Воллет в беседе со мной так убеждал, что всё зло в этом учёном…

– Господа, господа! – воскликнул глава старшинства. Прямым текстом призывать к молчанию, когда за столом сам Хосвейн Лореттский, ему было несподручно. Но и такому его призыву вняли, возгласы стали стихать. – С вашего разрешения, господин герцог, я сообщу госпоже Бирг…

Герцог кивнул, позволяя Орвену Кейру взять слово.

– В истинности откровения, ниспосланного вам, сомневаться не приходится, – сказал Ярле глава старшинства. – Вероятно, отец Воллет действительно не вынес раскаяния. Вы видите, здесь его заменяет отец Скейс, которому старшие братья обители Священного Знака доверили управление, пока из Норвейра не поступит других указаний. А отец Воллет минувшей ночью совершил… хм-м… – Кейру явно не хотелось вслух произносить то, что он собрался произнести. Но всё-таки он справился с собой: –…совершил грех самоубийства. Выбросился из окна библиотеки братства.

Скейс. Это имя Ярле было знакомо. Не его ли называл Лорк, говоря, кто может получить первосвященство в Лоретте? Мысленно Ярла порадовалась выдвижению Скейса, но внешне напустила на себя подобающий скорбный вид.

– Но позвольте, – возвысил свой чирикающий голос герцог, – выходит, чтобы искупить грех и очиститься, нам следует освободить учёного?

Он сам это сказал. Не зря Ярла на него понадеялась. Теперь уже и подтверждать не нужно…

Городские старшины переглянулись.

– Да, – покивал сам себе герцог, – нам немедленно надо очиститься от этого греха и освободить Талвеона Эйрского.

– Ваша светлость, – вполголоса обратился к Хосвейну глава старшинства. – Чтобы, с позволения сказать, такое… беспрецедентное решение вступило в силу, с этого ерети… с этого учёного следует снять обвинение в отступничестве. И заседание суда нужно собрать не медля. Обвинение вынес местный суд, и мы вправе вместо отца Воллета назначить для участия в заседании местного представителя духовной власти. Но если внимание к делу проявит норвейрская Первообитель, она может назначить своего представителя. И он, возможно, будучи менее осведомлённым, чем мы, усомнится в откровении, о котором говорит госпожа Бирг, и которое нам представляется не подлежащем сомнению…

– Значит, заседание суда пройдёт сегодня же, – заключил герцог. – А представителем духовной власти мы назначим отца Скейса. Думаю, он-то ни в чём не усомнится… – Хосвейн вопросительно посмотрел на библиотекаря.

Скейс поспешил заверить, что так оно и есть. Сомневаться не в чем: отец Воллет явно лишился рассудка, что подтверждает его поступок с книгами. И пока из Норвейра не поступало никаких особых распоряжений, его, Скейса участие в заседании суда не будет выглядеть самовольством. Он ещё не первый священник города, и подчиняется не только Первообители, но и наследственному владетелю Лоретта. И в данном случае выполняет его волю.

– Я всегда считал этого учёного из Эйра интересным человеком, и сомневался в его виновности, – заявил герцог.

«Ну да, теперь ты всегда считал именно так, – подумала Ярла. – Но пока Воллет был жив, боялся его и пальцем не пошевелил для спасения «интересного человека». Ну что ж… тем сильнее будет твоё желание пойти наперекор более не представляющему опасности противнику, чтобы отыграться за свой страх хотя бы после времени». Подтверждая эти её мысли, герцог произнёс: