Петр Гурский - Закон Ордена

Алия проснулась поздним утром и долго лежала с открытыми глазами, ошеломленная, не верящая сама себе. Кестель стоял у окна и смотрел на дерево, чьи ветви гнулись под тяжестью вороньих гнезд. Слышалось карканье.

Он оторвал взгляд от дерева, посмотрел на отражение Алии в оконном стекле.

– Дождь собирается, – сообщил он и взглянул на оригинал.

А, еще не пришла в себя.

– Это было красиво, – тихо выговорила она.

– Что снилось?

Она подняла руки и увидела, что они связаны, а сама она лежит в постели нагая. Алия выругалась, ее лицо исказилось гримасой злости. Алия сунула руку между ног, вытащила, понюхала – и вздохнула с облегчением, а затем натянула простыню до шеи.

– Я заснула в ванне?

Он пожал плечами. А она посмотрела на него с интересом и – надо же – с нескрываемым презрением.

– Что мне снилось, не твое дело. Почему мы еще живы?

– Мертвая ты мне не принесешь ни гроша, – снова повернувшись к окну, заметил Кестель.

– Не думай, что я ни о чем таком не подозревала. Я сразу поняла, что у тебя есть план.

Он молча смотрел в окно.

– Ну ладно, когда ты начал хлестать пиво, я немного испугалась. Так отчего нас не зарезали?

– Тут порядочные люди.

– Тут Багровая корчма!

– Ну, если переживешь Театр и обзаведешься внуками, будешь им рассказывать про то, что ночевала здесь, – предсказал Кестель.

– Я расскажу им про то, как убивала тебя, – нахмурившись, предсказала Алия.

– Собирайся, – устало приказал он.

Он желал Алию Лов, когда та спала. А проснувшись, она превратилась в обычную вульгарную бабу и уже надоела.

Она поднялась, завернувшись в простыню, уселась на горшок, потом босой ногой толкнула горшок под кровать.

– Развяжи меня. Мне надо одеться.

Кестель не хотел вести ее нагой и потому исполнил просьбу. В общем, при известной осторожности можно было не бояться Алии. Он умел сворачивать шеи просто голыми руками.

Когда она оделась, Кестель снова связал руки.

Они спустились вниз. Корчма пустовала. В дневном свете столы оказались наполовину сгнившими, с потолка свисала паутина, на полу лежали горы мусора и подыхающий пасюк. Кестель вынул из сумки пару истертых, грязных серебряных монет и положил на пыльную стойку.

– Мы должны были заплатить не такой валютой, – заметила Алия.

Когда вышли наружу, она указала руками и вполголоса опасливо сказала: «Колодец».

Кестель подошел к нему и нерешительно заглянул внутрь. Далеко внизу поблескивала поверхность воды, а под самой поверхностью виднелись отрубленные конечности и головы, изуродованные тела, распухшие, искривленные, словно древесные корни. Посиневшие лица расплылись, широко раскрытые глаза казались сплошь серыми.

Всё – мертвое, неподвижное, застывшее.

Кестель вдохнул душный влажный воздух.

Собиралась гроза.

Виана присела на берегу реки и посмотрела на свое отражение. С воды глядело стареющее лицо, на котором шрамов было ровно столько, сколько и морщин. Но не они делали лицо пустой тенью бывшего когда-то. Хуже всего выглядели глаза: мелкие, ввалившиеся, уродливые. Именно по ним было видно, сколь многое умерло в том, что когда-то было настоящей Вианой ДаХан.

Она ударила по воде, чтобы разбить отражение. С другого берега доносилось пение утопленниц. Для Вианы оно звучало лягушачьим кваканьем, но находились ведь и те, кто поддавался чарам этого напева.

Она встала.

Да, мир полон глупцами, желающими видеть красоту там, где лишь стыд и предательство. Но потом обязательно наступает прозрение, и все уже кажется лягушачьим кваканьем.

Виана пошла искать брод, закинув маску трески на спину. Рыбья чешуя на плаще давила на плечи, а Виане даже не было кому пожаловаться на то, как тяготит ее плащ. Хотя она бы все равно не пожаловалась. Слишком много разочарований и боли. Теперь настало время самой причинять боль.

Ее план был прост и безумен – прост для нее, безумен для остальных. Но к дьяволу остальных. Они ожидали ее в Альсапоэ, в одном из мест, которые было приказано называть домом хунг – но «домом» эти места не звал никто. Виана все же собиралась туда, но лишь после того, как уладит дела в Клоокблоке. А до тех пор она все обдумает заново в очередной раз, пройдется по всем слабым местам своего плана. Если повезет, все удастся. Но это если повезет.

Виана специально выбрала путь через реку для того, чтобы не повстречаться с Кестелем. Встреча с ним могла быть очень опасной и все испортить. Пока дела шли неплохо – с того момента, когда Виана пришла к владыке Арголана и сняла маску, показала лицо. В Арголане к ней отнеслись без враждебности, хотя и назвали безрассудной. Сказали, что если Виане и удастся исполнить обещанное, будет только хуже.